Покрой платья подчеркивал ее тонкую талию и линию длинных ног. По последней моде декольте было глубоким и приоткрывало высокую грудь.
— Замечательно, — сказал Грей. — Тяжкие труды Сэма не пропали попусту.
Беркли ничего не ответила. Похвала Грея доставила ей не радость, а мучительное страдание. Она выглядела скорее испуганной, нежели польщенной.
Грей нахмурился. Беркли излучала сияние, но глаза ее казались потухшими.
— В чем дело? — спросил он.
— Я не смогу сделать то, о чем вы просили, — срывающимся шепотом отозвалась она. — Я думала, что смогу, но ошиблась. Простите меня. Мне очень жаль, что я подала вам надежду. Я не настолько падка на лесть, чтобы воспринимать как комплимент мужские взгляды, подобные тому, каким вы только что смотрели на меня. Стоит мне подумать о других людях… там, внизу… я теряюсь…
— Если кто-нибудь вздумает смотреть на вас, как только что смотрел я, — отозвался Грей, — я убью его.
Девушка нервно усмехнулась.
— Наденьте перчатки, Беркли.
Словно во сне она взяла длинные перчатки, лежавшие на обеденном столе. Бумага, чернила и перья уже давно были убраны, послания так и остались ненаписанными. Беркли натянула правую перчатку до локтя и подняла левую руку, собираясь сделать то же самое.
— Что это такое? — Грей шагнул вперед, и она спрятала руку за спиной. — Покажите-ка!
Беркли неохотно протянула ему руку. Грей осмотрел внутреннюю сторону локтя и предплечья. Беркли постаралась скрыть синяки пудрой, но это удалось лишь отчасти.
— Так вот чем плохи короткие рукава. Она кивнула.
— Перчатки скроют некоторые из них.
— Недостаточно. Это я наставил вам синяков сегодня утром? — Грей вспомнил, как всю дорогу от Сиднейского квартала до Портсмут-сквер крепко держал Беркли и тянул ее за собой, вынуждая приноравливаться к своему шагу. И как это он не заметил, что она прихрамывала? А если бы и заметил, разве повел бы себя по-другому? Следы его пальцев остались грубым клеймом на ее нежной коже. — Почему вы мне не сказали?
Беркли смутилась.
— Вы сделали это не нарочно.
Это было не совсем так. Грей был сердит на Беркли, хотел причинить ей боль, показать силу своего гнева. Но оставлять отметины действительно не хотел.
— Опасались, что я буду терзаться угрызениями совести? — съязвил он. — Пытались уберечь меня? Или защитить?
— Что-то в этом роде.
— Не воображайте, пожалуйста, будто вы можете угадывать мои чувства, и не пытайтесь избавить меня от сознания собственной не правоты.
— Хорошо, — тихо отозвалась Беркли. — Мне надеть что-нибудь другое?
— Господи, конечно же!
— Как вы думаете, красное бархатное платье подойдет?
— Нет. Может быть, голубое, отделанное бусами? Из тех, что вам отдала Айвори?
Беркли вынула платье из шифоньера. Она до сих пор даже не примерила его. Каждый раз, когда девушка брала его в руки, ее охватывало необъяснимое беспокойство, и она возвращала платье на вешалку.
— Кажется, оно мне не впору.
— Нет, впору, — возразил Грей. — Надевайте. — Он сверился с карманными часами. — У вас три минуты.
Сняв с себя платье и нижнюю юбку, Беркли надела голубой наряд с длинными суженными к концу рукавами, свободными у плеч и плотно облегавшими запястья. Лиф, скроенный в форме сердечка, украшали сотни мелких стеклянных бус, сверкавших, как сапфиры, при каждом ее движении. Расправив шелк на талии, она повернулась и посмотрела на себя в высокое зеркало. Это платье было менее открытым, чем прежнее, однако Беркли чувствовала себя в нем неуютно.
— Не помочь ли вам застегнуть платье на спине? — послышался голос Грея.
Беркли обрадовалась, услышав его. Она очень хотела отвлечься. Платье Айвори Дюпре действовало ей на нервы.
Глава 7
На верхней лестничной площадке у Беркли закружилась голова, и она, споткнувшись, ухватилась за руку Грея. Она так сильно стиснула ее, что он поморщился.
— Останутся синяки, — прошептал Грей. — Что подумают мои гости?
— Извините. — Беркли с трудом оторвала побелевшие пальцы от запястья Грея, ей пришлось сделать над собой усилие.
— Я пошутил, Беркли. Вы хорошо себя чувствуете? Она кивнула. У нее перехватило дыхание, и каждый вдох давался с трудом.
— Смелее, — приободрил ее Грей. — Вы будете королевой бала.
Увидев, что он в замешательстве, она спросила:
— У вас все в порядке?
«И да и нет», — подумал Грей. Еще никогда видения прошлого не вторгались в его воображение с такой ошеломляющей ясностью. Он ничуть не сомневался, что с ним уже было это. Лестница. Женщина. Люди, ожидающие их появления. Вы будете королевой бала. Таковы были его слова. Все повторялось точно и вместе с тем было совсем по-другому.
Мгновение спустя видение отступило, а с ним и новизна ощущения. Грей повторил про себя слова, всплывшие в его памяти, но не сумел воскресить того впечатления, которое они только что на него произвели. Исчезла и уверенность в том, что с ним уже происходило нечто подобное, но у него заболела голова, а мышцы шеи свела судорога. Такие признаки свидетельствовали о том, что все это не пустая игра воображения.
Подавив желание растереть шею, Грей легонько похлопал Беркли по руке. Казалось, он пытается успокоить девушку, но его жест был продиктован несколько иными причинами.
— Нам пора.
Как только Грей и его спутница появились на лестнице, в зале стих шум голосов. Грей сам встречал каждого гостя, когда открывались двери «Феникса», однако только теперь собравшиеся по-настоящему воздали ему должное. Гром аплодисментов сотряс воздух с такой силой, что чистые бокалы на стойке бара подпрыгнули едва ли не на дюйм. Грей склонил голову, с истинным аристократизмом принимая общее восхищение. Кое-кто из гостей попроще разразился удалыми криками и свистом, полагая, что хозяину это будет приятно. Грей улыбнулся: это напомнило ему о том, что он вышел из низов и сам сколотил свое богатство. Как и все в этом зале, он боролся за успех когтями и зубами. Немногим повезло в жизни больше, чем ему. Никому из двух сотен гостей не пришло бы в голову утверждать, что хозяин «Феникса» имеет больше, чем заслужил.
И все они думали о том, как Грей Джейнуэй добился права обладать женщиной, опиравшейся на его руку.
Грей поднял руку, прося тишины.
— Леди… — Он обвел взглядом женщин, уделяя каждой хоть секунду внимания. — И джентльмены… — Такое разграничение вызвало в зале одобрительный смех. — Пользуясь случаем, я с удовольствием представляю вам хозяйку «Феникса» мисс Беркли Шоу. Мисс Шоу, это мои друзья.
Обратив взор на Грея, Беркли сделала легкое движение, и бусы на ее платье засверкали. Он взял ее руку и поднес к губам. Она застыла в изумлении и не слышала даже, как мужчины издали стон, поняв, что рассчитывать на благосклонность хозяйки «Феникса» не приходится.