Кое-что по секрету - читать онлайн книгу. Автор: Люси Даймонд cтр.№ 34

Но хотя бы это у него не вышло. Соседи, должно быть, услышали ее крики, потому что вызвали полицию. Хотя она ничего этого не помнила: ни поездку в «Скорой», ни его арест, ничего. Те шесть недель, которые она оставалась в больнице, ее латали и штопали, а она почти ничего не соображала из-за болеутоляющих, но, по крайней мере, он не мог причинить ей зла. Не мог ударить ее. Эти шесть недель прошли одна за другой, и все это время она думала, взвешивала и приняла несколько решений. Тем временем, пока Банни выздоравливала, вес начал постепенно уходить.

Потом был суд. Марка отправили в тюрьму за нанесение тяжких телесных повреждений, Банни вышла из суда свободной. Свободной от него, свободной, чтобы все начать сначала. Или она так думала. Вот только люди реагировали на нее странно. Местная пресса, всегда обожавшая Марка, как будто встала на его сторону, изображая ее психопаткой и намекая в комментариях, что это ее следовало бы отправить в тюрьму. Друзья с ней не общались, без сомнения, напуганные тем, что она стала размахивающим ножом маньяком из новостей. Даже ее собственная семья отвернулась от нее. Ее мать переживала из-за того, что думали соседи, и не хотела об этом говорить, а ее золовка зашла еще дальше. «Прости, – сказал брат Банни Стюарт, когда та вышла из больницы и накопила силы, чтобы заглянуть к ним, – но Соня не хочет, чтобы ты виделась с Хлоей. Мне очень жаль».

Другая женщина на ее месте от этого бы уже не оправилась. И, честно говоря, Банни приехала домой и долго плакала, сожалея о потере обожаемой девятилетней племянницы с ее блестящими черными волосами и веселым смехом. До этого момента Банни была для Хлои самой любящей тетушкой, всегда готовой вместе с ней устраивать чайные вечеринки для кукол, читать сказки и создавать конструкции из «Лего». У нее сохранилась открытка, которую Хлоя написала ей в один из дней рождения. «Дорогая тетя Рэйч, я люблю тебя», – было написано шаткими неуклюжими буквами. На открытке были изображены два улыбающихся спичечных человечка, держащиеся за руки («Это я и ты»).

В конце концов, когда Банни получила холодный душ со всех сторон, она почувствовала, как в ней неизвестно откуда появилось вызывающее неповиновение. Живший в ней ранее дух воина воскрес. Она не была плохим человеком, что бы они там ни думали. Она заслужила второй шанс… Поэтому Банни собрала свои жалкие пожитки, чтобы начать все сначала где-то в таком месте, где ее никто не знал. Она наугад ткнула в дорожную карту, и ее палец уперся в Йорк. Этот город был ничем не хуже любого другого.

Йорк был прекрасен, люди дружелюбны. Она оставила Рэйчел позади, стала Банни, вернув себе имя из более счастливых времен, нашла работу, за которую платили наличными – уборка, работа за стойкой бара, официантка, – и сняла крохотную квартирку. Она развелась с мужем и вернула девичью фамилию, затем устроилась на свою нынешнюю работу, которая ей очень нравилась, в «Грейнс-дели», маленьком кафе в городе, специализировавшемся на здоровых перекусах и салатах. К тому же она сбросила вес, так как начала заниматься зумбой и ходить на работу пешком. Она нашла способы не скатываться назад к старым привычкам заедать стресс. Медленно, но верно сила начала расцветать в ней, словно йоркширская роза.

А потом она встретила Дэйва. Банни бросилась ему на помощь на улице, но в конечном итоге это он ее спас, потому что был добрым, хорошим, и ему можно было доверять. Он вернул ей веру в любовь, которую, казалось, она утратила навсегда. В больнице, когда он лежал там с забинтованной головой и затуманенным лекарствами сознанием, он неправильно расслышал ее имя.

– Берни? – переспросил Дэйв тогда. – Это сокращенное от Бернадетты?

Она подмигнула ему и выгнула бровь.

– Берни – это действительно сокращенное от Бернадетты, – согласилась она, не поправляя его. – Но друзья называют меня Банни.

– Банни, – сонно произнес он и улыбнулся. – Привет, Банни. Ты часто сюда приходишь?

Позднее Дэйв представил ее членам своей семьи как Бернадетту, но она всегда восклицала:

– О, прошу вас, называйте меня Банни! Бернадетта звучит слишком сурово. А я совсем не суровый человек. – И почему-то она так и не сумела сказать: «Кстати, Дэйв, мое имя вовсе не Бернадетта. Я Рэйчел Робертс, но тебе, пожалуй, не стоит искать меня через гугл, если ты понимаешь, что я имею в виду». Было легче плыть по течению, окружить себя сказочным ореолом. Рэйчел Робертс была страшной трагедией и совершенно другим человеком.

Разумеется, имя и фамилию на банковских карточках и почтовых отправлениях было несколько сложнее объяснить. Но Банни устроила так, что самые важные письма она получала до востребования в почтовом отделении в городе, и время от времени заезжала и забирала их. Не то чтобы она лгала Дэйву. Скорее она не говорила всей правды и кое-что от него утаивала. Банни считала это самосохранением, и кто бы стал винить ее за это? Ведь ее уже один раз сделали куклой для битья, и для одной жизни этого более чем достаточно. Никогда больше она не позволит никому причинить ей такую боль. Никогда больше она не будет беспомощной, запуганной овцой на чужой привязи.

Поначалу все было прекрасно. Это было средство защитить нежную, пострадавшую часть ее существа от остального мира. Но потом она начала влюбляться в Дэйва и доверять ему. Она переехала в его дом, и они вместе провели отпуск. Когда его мама намекнула на то, что сыну пора сделать Банни предложение и придать их отношениям официальный статус, она почувствовала себя уже не так уверенно. Ведь она так много не рассказала ему о себе и своей жизни.

– Я замуж не тороплюсь, – поспешила сказать Банни накануне Дня святого Валентина, настолько ее пугала перспектива того, что Дэйв сделает предложение. В тот момент ей следовало бы сказать ему о том, что она уже была замужем, но что-то ее остановило. К чему портить их отношения, позволив прошлому просочиться и запятнать их? К чему ставить под угрозу второй шанс, который она с таким трудом создала для себя?

В те времена, когда Банни была подростком, в местной газете появилось объявление, приглашавшее девушек поработать продавщицами по субботам в магазине New Age. Она позвонила в магазин, чтобы узнать больше, но ее попросили назвать дату рождения.

– Менеджеру необходимо изучить ваш гороскоп, чтобы посмотреть, подходите ли вы нам, – сказали ей. После нескольких томительных минут ожидания вердикт был вынесен: – Простите, но нет. Мы не думаем, что вы подходите для этой работы.

– О, – ответила Банни, вернее, Рэйчел, сбитая с толку таким необычным подходом к подбору персонала. Она получила работу по субботам в супермаркете, где, к счастью, больше интересовались умением считать и дружелюбным отношением к клиентам, а не знаком зодиака. Но с тех пор тот резкий отказ без всяких объяснений не давал ей покоя. Банни порой гадала, что такого увидела менеджер в ее гороскопе, что так оттолкнуло ее. Неужели они по расположению звезд увидели, что однажды она сможет воткнуть нож в человека, чтобы спасти свою жизнь?

Банни восемнадцать месяцев старалась не думать о Марке Робертсе, но после кошмарной встречи с худеющими в Котсуолде он вернулся и не выходил у нее из головы, словно злобный дух. «Это правда, что вы ударили ножом своего мужа?» – снова и снова звучал голос того мужчины в голове у Банни, когда она завтракала с Дэйвом, когда складывала выстиранное белье, когда он готовил спагетти карбонара им на ужин, насвистывая и добавляя вина в соус. Она не заслужила такого милого бойфренда, думала она, прислушиваясь к его дыханию ночью в постели, когда он поворачивался во сне и с любовью обнимал ее. О, Дэйв. И когда-нибудь он узнает правду о ней – это обязательно случится, – и он будет так разочарован. Он в ужасе посмотрит на нее, раненный ее предательством, потрясенный ее двойной жизнью.