— Задавайте, — спокойно ответил Бейли.
— Вы, наверное, женаты, не так ли? И получили вашу жену по назначению?
— Я действительно женат, но у нас не существует назначений подобного рода.
— И вы, конечно, видитесь со своей женой, когда захотите, и так же поступает она, и вы считаете это нормальным?
Бейли молча кивнул.
— Ну, и… когда вы видитесь, предположим, вам хочется-. — Она остановилась в нерешительности, как бы подыскивая выражение: — Предположим, вам захочется, — снова начала она, — можете ли вы в любое время… — Она, окончательно смешавшись, замолчала.
Бейли и не думал помочь ей.
Наступило молчание.
— Не обращайте на меня внимания, — нервно заговорила молодая женщина, — не понимаю, с чего это я вам задаю такие странные вопросы… Ну как, вы узнали от меня все, что хотели? — Ее голос задрожал, и, казалось, она вот-вот заплачет.
— Еще немного… — ласково сказал Бейли. — У меня к вам просьба, Гладия… Постарайтесь забыть тот факт, что никто не мог бы увидеться с вашим мужем. Предположим, что кто-то все же к нему явился. В таком случае, кто бы это мог быть, как вы думаете?
— Бесполезно гадать. Никто и никогда не смог бы решиться на такой шаг, уверяю вас.
— Однако кто-то все же решился, Гладия. Ханнис Груэр сказал, что имеются веские основания подозревать кого-то определенного.
Невеселая улыбка тронула губы молодой женщины.
— Я знаю, кого он имел в виду, — сказала она.
— Неужели? Кого же?
Гладия дотронулась своей маленькой ручкой до горла.
— Меня, — вымолвила она просто.
Илайдж Бейли становится свидетелем нового преступления
— Я должен заметить, коллега Илайдж, — неожиданно заговорил Дэниел, — что это вполне логичное и очевидное заключение.
Бейли удивленно взглянул на своего партнера.
— Почему очевидное, Дэниел?
— Сама госпожа Дельмар заявляет, что она была единственной особой, с которой когда-либо встречался правитель доктор Дельмар. Социальные обычаи на Солярии таковы, что даже она не может привести сколько-нибудь логичных доводов в пользу существования иной альтернативы. Поскольку только одна определенная особа могла видеться с убитым, только эта особа и могла нанести удары. Так, очевидно, считает и правитель Груэр.
— Но он также утверждал, — заметил Бейли, — что и эта особа не могла совершить убийства.
— При этом он имел в виду тот факт, что на месте преступления не было найдено никакого оружия, — по-прежнему бесстрастно говорил Дэниел. — Но, возможно, госпожа Гладия Дельмар могла бы объяснить это обстоятельство.
И он указал с холодной, чисто «роботической» вежливостью на Гладию Дельмар, все еще находившуюся на экране. Ее глаза были опущены, маленький ротик сжат.
«О дьявол! — подумал Бейли. — Совсем забыл про нее». Возможно, он был раздражен, потому забыл о ее присутствии. А раздражение вызвал в нем не кто иной, как Дэниел Оливо со своим, лишенным всякой эмоциональности, подходом к решению загадки. Или он был недоволен самим собой?.. И своим чересчур эмоциональным подходом?.. Кто знает… В настоящее время он не собирался заниматься психоанализом.
— На сегодня достаточно, Гладия, — сказал он. — Как там у вас говорят? Конец контакту или еще что-нибудь?.. Во всяком случае, до свидания.
Она мягко ответила:
— Иногда говорят — прекратить контакт, но мне лично «до свидания» нравится больше. Вы, кажется, встревожены, Илайдж? Мне очень жаль. Но я привыкла к тому, что люди считают меня виноватой.
— А в действительности, это вы убили своего мужа, госпожа Гладия? — внезапно спросил Дэниел.
— Нет! — негодующе воскликнула она.
— В таком случае, до свидания, госпожа Гладия.
Следы гнева еще не успели исчезнуть с ее лица, как изображение уже погасло. На какое-то мгновение Бейли продолжал чувствовать на себе взгляд ее глубоких серых глаз. Одно ему ясно. Пусть она говорит о том, что привыкла к мнению окружающих, ее реакция на вопрос Дэниела говорила о другом. Интересно, сколько правды и сколько лжи произносит ее очаровательный ротик?
Наконец Бейли остался один на один с Дэниелом.
— Ну, что же, Дэниел, — со вздохом произнес детектив, — все же я думаю, что я не такой уж дурак.
— Я никогда этого про вас не думал, — невозмутимо промолвил робот.
— В таком случае, объясните мне, что означало ваше замечание о необнаруженном орудии убийства? И откуда вы это знаете?
— Видите ли, коллега Илайдж, у меня имеется некоторая дополнительная информация.
— В чем она заключается?
— Правитель Груэр обещал прислать результаты проведенного ими расследования. Сегодня утром я получил копию докладной записки солярианских следователей, разумеется не профессионалов.
— Почему вы не показали мне ее?
— Я полагал, что будет более рационально, чтобы вы проводили первый допрос, не ознакомившись с этой запиской. Вы сами считаете, что неправильно начинать расследование преступления, имея какие-то предвзятые идеи. В особенности, если эти идеи навязаны вам людьми, которые, по их собственному признанию, не добились сколько-нибудь существенных результатов. Именно поэтому я, чувствуя, что процесс моего логического мышления также оказался под воздействием посторонних заключений, не вмешивался в ваш разговор с госпожой Дельмар.
Логическое мышление! Невольно в голове Бейли промелькнул обрывок разговора, который он когда-то имел со специалистом-роботехником. «Роботы логичны, но не разумны», — сказал ему роботехник.
— Однако вы все же включились в разговор, — возразил Бейли.
— Да, коллега Илайдж, я задал вопрос госпоже Гладии Дельмар, но только по той причине, что к тому времени я уже располагал некоторыми данными, подтверждающими подозрения правителя Груэра.
— А именно?
— Мое убеждение логически следует из всего поведения госпожи Гладии Дельмар.
— В таких вопросах следует быть более точным, Дэниел.
— Давайте рассуждать логически, коллега Илайдж. Предположим, что вышеупомянутая особа виновна, но, естественно, стремится доказать свою невиновность. В этом случае ее главная цель — убедить в этом следователя.
— Ну и что же?
— При этом она пользуется всем, что только в ее возможностях, прежде всего человеческими слабостями следователя, не так ли?
— Пока еще не убедительно.
— Наоборот, — прозвучал спокойный ответ. — Вы заметили, я полагаю, что все свое внимание вышеупомянутая особа сконцентрировала на вас.
— Это естественно. Я вел допрос, — вставил Бейли.