Его лучшая любовница - читать онлайн книгу. Автор: Трейси Энн Уоррен cтр.№ 58

«Так вот как он считает», — подумала она. Значит, он допускает, что она ему скоро наскучит, и он захочет искать наслаждение в постели какой-то другой женщины? И тогда ему больше не нужно будет делать вид, будто он питает к ней теплые чувства — по крайней мере, что-то теплее «спокойной дружбы»! Хотя, похоже, он не страдает эгоизмом, с презрением подумала она, поскольку готов позволить ей найти утешение и удовлетворение в объятиях другого мужчины. При мысли об этом ее снова затошнило, и на секунду она даже испугалась, что ей станет дурно прямо здесь, в коридоре.

Каким-то образом ей удалось справиться со своими чувствами и наконец, вернуть себе способность двигаться. Бесшумно отойдя от двери, она вернулась к себе в комнату — и, только оказавшись там, поняла, что совершенно не помнит, как шла. У себя в гостиной она слепо уставилась на гирлянды роз на обоях— на розы, которые для нее выбирал Тони. До этой минуты она была в восторге от этого узора.

Ее горничная осторожно прикоснулась к ее плечу, выведя из глубокой задумчивости.

— Прошу прощения, ваша светлость, но вы очень бледны. Вы здоровы?

«О нет! — решила Габриэла. — Наверное, я больше никогда не буду здорова!» Она покачала головой.

— У меня болит голова. Я… будьте добры, передайте леди Весси мои сожаления и скажите, что мы увидимся за обедом.

— Конечно, ваша светлость. Может, мне принести вам лекарство?

«Да! — истерично подумала она. — Принесите мне что-нибудь, что прогнало бы все это, что-то, что вернуло бы все к тому, что было сегодня утром, когда я проснулась в объятиях Тони, довольная и счастливая». Однако если бы такое случилось, она продолжала бы жить среди лжи. Она продолжала бы считать, что ее брак основан на искренней преданности, а не на жертве и необходимости. По-прежнему верила бы, что Тони ее любит, тогда, как на самом деле он чувствовал только плотское желание и жалость.

«Боже мой, что же делать?» По ее щеке скатилась слезинка, а душевная боль была острой, как от открытой раны.

— Оставьте меня, прошептала она. — Дайте мне побыть одной.

— Хочешь лимонную тартинку, Лили? — предложила Габриэла спустя несколько часов за обеденным столом. — Не забывай ты теперь ешь за двоих, так что, конечно же, можешь позволить немного себя побаловать.

— Не уверена! — со смехом возразила Лили, прижав ладонь к пока еще плоскому животу. — Хотя они исключительно вкусные! — Она задумчиво посмотрела на блюдо с десертом. — Ну, может, только половинку? Остальное отдай Итану, потому что он относится к тем невыносимым людям, которые могут есть сколько угодно и совершенно не толстеть при этом!

— У меня действительно хорошая конституция, — согласился тот, ухмыляясь. — Хотя, наверное, тебе стоит съесть целую тартинку.

— Я бы не прочь взять еще жареной утки. Но ты меня уговорил! — С ответной ухмылкой она взяла еще сладкого.

Пока Лили доедала тартинку, Габриэла понемногу пила чай и старалась улыбаться. Она до сих пор удивлялась тому, что смогла заставить себя выйти из своей спальни и спуститься вниз на вечернюю трапезу.

Днем, когда ее горничная ушла, она легла в постель и закуталась в одеяло, отвернувшись к стене и закрыв шторы, чтобы в комнату не проникало солнце. Тони зашел ее проведать, но она крепко закрыла глаза и, притворившись спящей, дождалась, пока он закроет за собой дверь, и разрыдалась.

До этого вечера она не считала себя хорошей актрисой, но теперь поняла, что действительно могла бы пойти по стопам матери и выступать в театре. Сама великая миссис Сиддонс не смогла бы сыграть лучше!

Заверив всех, что головная боль у нее прошла, она болтала, смеялась и старалась вести себя как обычно. Она даже выдержала поцелуй Тони, закрыв глаза, когда он нежно прикоснулся к ее губам. Его рука легла ей на затылок, а пальцы ласково скользнули по щеке, словно его действительно тревожило ее состояние.

В это мгновение ей хотелось оттолкнуть его и закричать, назвать лжецом и спросить, как он мог уговорить ее на брак — и, что еще хуже, заставить поверить, будто ее любит. Но ведь эту любовь придумала себе она сама, потому что теперь уже понимала, что на самом деле означало его молчание.

В последние месяцы Тони часто говорил ей, что хочет ее, восхищался ее телом, признавался, какое удовольствие она дарит ему в постели. Но что касается любви… Этого слова он ни разу не произнес. Возможно, это чувство вообще было не для него. Она вспомнила про его мать и про то, как эта женщина ранила его юное сердечко. Может быть, этим она убила его способность любить и довериться женщине? А с другой стороны, возможно, он и способен любить — просто не любит именно ее.

Усилия, которых требовало от нее это притворство, в конце концов, дали о себе знать в конце обеда, когда все встали из-за стола, чтобы перейти в гостиную.

По дороге туда Лили взяла ее под руку.

— Ты точно чувствуешь себя хорошо? — тихо спросила она. — Уж очень ты бледная.

— Все в порядке. Просто немного устала.

— А ты не в том же положении, что и я? Господи, порой я так устаю, что готова упасть на месте и заснуть!

— Нет, ответила Габриэла, ничего такого нет. По крайней мере, так ей казалось, поскольку месячные у нее прошли только неделю назад. Бог свидетель сейчас ей такое осложнение совершенно ни к чему. А с другой стороны, возможно, ребенок был бы благословением, ей было бы кого любить, и у нее был бы кто-то, кто любит ее. Однако она сомневалась в том, что беременна.

На секунду ей захотелось все рассказать Лили, ей отчаянно хотелось излить ту боль, которая сжала ее сердце тисками. Однако она удержалась, зная, что, стоит начать и она не сможет остановиться, и тогда все подробности хлынут потоком. А если это случится, Тони об этом непременно узнает. Он будет знать, что она подслушивала у его дверей пусть и совершенно случайно, поймет, насколько убита она его словами о том, что он не испытывает к ней любви. А она не готова к конфронтации, во всяком случае, пока.

— Нет, со мной правда ничего серьезного, — солгала Габриэла.

Вечер, наконец, закончился — и пришло время ложиться спать.

С молчаливым ужасом она позволила горничной надеть на нее ночную сорочку, хотя на самом деле ей очень редко приходилось оставаться в этом одеянии. Однако этой ночью она оставила сорочку на себе и зарылась в постель, свернувшись в клубок и надеясь, что Тони к ней не придет.

Но конечно, он пришел— матрас прогнулся под его весом. Скользнув под одеяло, он придвинулся к ней и ласковым поцелуем прижался к ее затылку. Обычно она распрямлялась и поворачивалась, чтобы оказаться в его объятиях, но только не сегодня: ее мышцы напряглись, тело не реагировало на его прикосновения.

Почувствовав ее состояние, он замер и приподнялся на локте.

— В чем дело? Что-то не так?

Мысленно она вскрикнула: «Да, все не так! Все теперь не так — ведь ты разбил мне сердце!» — однако вслух ответила: