Маг для особых поручений - читать онлайн книгу. Автор: Вадим Филоненко cтр.№ 90

– Я сейчас посмотрю тебе в глаза, – сказал Аль, – а потом меня скрутит судорога и… будет очень грязно… в общем, тебе придется потом отмыть и комнату, и меня. Отмыть меня, напоить горячим медом и сидеть рядом, пока я не приду в себя. Поняла?

– Ну-у…

– Ты хочешь, чтобы дочка жила с тобой? – спросил Аль.

– Да! Да! – Лика вцепилась в него обеими руками. Ее глаза лихорадочно заблестели. – Очень хочу! Только хозяйка запретила, сказала, что детский плач будет мешать моей работе…

– Лика, уже завтра ты заберешь дочку из приюта, если сейчас сделаешь, как я сказал. Тебе будет очень противно глядеть на меня и прикасаться ко мне, но ты должна. Ради дочки. И вот еще что. О том, что произойдет, не должна узнать ни одна живая душа.

– Я все сделаю, – закивала женщина.

– Тогда посмотри мне в глаза…

…На следующий день Лика получила известие о наследстве. Оказывается, некоторое время назад умер один из ее постоянных клиентов. Он оставил завещание, по которому Лике причиталась небольшая доля: швейная мастерская и крошечный домик в предместье…

Вернувшись в общину, Аль ни словом не обмолвился о произошедшем. Но, вероятно, Лика все же проболталась подругам. И к Алю началось паломничество. Большинству он отказывал, некоторым помогал – тем, кто действительно нуждался в помощи. Скрываясь от Наставника и товарищей, он делал это по ночам…

– Так что ты делаешь по ночам в городе, Аль? – переспросил Наставник. – Ладно, можешь не отвечать… Пойми, у тебя нет выбора. Ты либо разучишься сопереживать, либо сломаешься, как Ласль.

– Я не сломаюсь, – прошептал Аль.

Наставник вздохнул:

– Ты самый сильный из Должников, Аль. И в то же время самый слабый.

Больше Аль по ночам в город не ходил…

…Топор палача он взял в руки последним – тогда, когда на счету остальных уже была не одна казнь.

Когда пришла очередная депеша из суда, Наставник сказал Алю:

– Настал твой черед. Тяни не тяни, а рано или поздно тебе придется сделать это.

Пока карета везла их к месту казни, Наставник все поглядывал на Аля, будто сомневался в нем. Но Аль в тот день сильно удивил Наставника…

Приговоренный икал от ужаса и спотыкался на каждом шагу, пока стражники вели его на эшафот. Оказавшись на эшафоте, он обвел отчаянным взглядом дубовую колоду, лежащий в открытом ларце топор, неподвижно стоящего в одежде палача Аля – и вдруг рухнул перед Должником на колени, выкрикивая:

– Не виноват я!.. Оговорили!.. Змееносцем клянусь!.. Детки сиротами останутся!.. Не виноват!.. Пощадите!..

Наставник напрягся и сделал шаг к Алю, но тот стоял спокойно и равнодушно, словно и не слышал отчаянной мольбы. Стражники подхватили приговоренного, оттащили его от Аля и заставили склонить голову на дубовую колоду. А он все вырывался и кричал, косясь на палача:

– Не виноват!.. Дети!.. Сиротами!.. Не виноват!..

Наставник перестал дышать, приготовясь к худшему, но Аль не оправдал его опасений. Он взял топор, подошел к приговоренному, размахнулся и отрубил ему голову всего одним ударом – так, словно всю жизнь только этим и занимался. Его рука не дрогнула, а выражение лица оставалось спокойным и отстраненным…

– Пойдем в кабак? – после казни предложил Наставник.

– Со мной все в порядке. Я вполне смогу сейчас обойтись и без этого, – равнодушно откликнулся Аль.

Его хладнокровие было напускным, но отработанным настолько, что даже Наставник принял все за чистую монету. Он посмотрел на Аля с горечью и сказал:

– Ты-то сможешь, а вот я не смогу. Пойдем в кабак, Должник.

В тот вечер Наставник впервые напился, да так, что Алю пришлось тащить его в дом лекаря, того самого, к которому он относил записку во время своего первого самостоятельного похода в город. Аль знал, что лекарь – близкий друг Наставника и сможет без лишних разговоров приютить их у себя до утра. Аль не хотел, чтобы Должники увидели своего Наставника в таком несвойственном ему виде.

Увидев пьяного в стельку друга, лекарь изумленно вытаращил глаза:

– Не знал, что он пьет!

– А он и не пьет, – откликнулся Аль.

– А что же произошло? Почему он такой?

– Потому что сегодня я окончательно искалечил его душу! – пьяно взревел Наставник, тыча пальцем в Аля. – Я все-таки сделал из него чудовище!

– Ладно, Аль, – перебил лекарь, – иди домой, я сам им займусь.

Аль кивнул и пошел в общину. Выйдя за городские ворота, он замедлил шаг возле того места, где много лет назад катался в крови и дерьме, впервые испытав чувство сопереживания к другому человеку. Он постоял, вспоминая, а потом сказал, отвечая на слова Наставника:

– Я не чудовище, я Должник…

…Аль помотал головой, отгоняя воспоминания, и похлопал свою лошадь по теплой шее. Та благодарно фыркнула, отзываясь на ласку. Ехавший первым Эрхал оглянулся через плечо и сказал:

– Мы приближаемся к Завесе, приготовьтесь.

Магическая Завеса больше всего напоминала густую пелену туч – словно посреди леса вдруг встало вертикально к земле дождливое, серое небо. Эрхал на миг придержал коня, а потом решительно послал его прямо в густеющее марево. Следом потянулись и остальные. Лошади вступили в Завесу уверенно, привычно, и их спокойствие передалось седокам, хотя Алю вдруг показалось, что хищная пелена вокруг будто съежилась, приготовившись к атаке. Но тут засветились бляшки амулетов, окружая всадников золотистым, искрящимся облаком, и колышущаяся пена успокоилась, расслабленно пропуская пришельцев сквозь границу.

Когда Завеса осталась позади, Темьян спросил:

– А что было бы, если бы у нас при себе не оказалось амулетов?

– Ну… – задумчиво протянул Эрхал. – Помнишь, магическую бурю в Степи?

– Еще бы!

– Помнишь тучи-охотницы?

– Такое трудно забыть!

– А помнишь, что было, когда одна из них задела тебя самым краем?

Темьян содрогнулся:

– Меня словно обожгло! Но не огнем, а… Шкура просто растворилась!

– Вот именно. Те тучи и эта Завеса имеют одну и ту же природу. Не будь у нас амулетов, мы просто растворились бы в ней, будто под действием кислоты. Со всеми вытекающими отсюда предсмертными ощущениями.

– Бр-р!!! – Темьян бросил опасливый взгляд через плечо на исчезающую за деревьями Завесу и задумался.

Лошадки тем временем споро рысили по лесной дороге, которая становилась все накатанней – всадники приближались к жилью. Вскоре лес поредел, и среди полей показалось селение, на первый взгляд обычное: рубленные избы, гуляющие вдоль обочины куры, снующая ребятня, занятые на огородах или иными делами бабы и девки. И только виднеющийся среди домов узкий, высокий конус с сине-красным флагом внушал тревогу и опасения. Когда порыв ветра подхватил полотнище и на мгновение развернул его во всю ширь, стало видно, что синее шелковое поле флага перечеркивает красный крест.