Страсть на предохранителе - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Колычев cтр.№ 47

– Может, я сама дальше поведу? – спросила Яна.

– А сможешь?

– Вообще-то у меня права есть. Дома.

Новоселовская представляла собой обыкновенную деревню, дома в основном бревенчатые, но встречались и кирпичные. Напротив одного такого и стоял знакомый «Туарег». Свет в окнах не горел, но калитка, как показалось Максиму, была приоткрыта.

Он не стал отмываться после грязевой ванны, так и подошел к забору, заляпанный от макушки до пят. Калитка действительно была приоткрыта, и во двор он зашел беспрепятственно.

Дверь открылась сама по себе. Из дома вышел Балахнин. Если Максим готов был к такой встрече, то его противник нет. Балахнин дернулся так, как будто увидел перед собой черта. Ночь перед рассветом – самое время для нечисти.

Максим не стал его разочаровывать и немедленно врезал кулаком в лицо. Балахнин с грохотом врезался спиной в дверной косяк, а Максим ударил снова, на сей раз двумя руками, вталкивая в дом.

– Степа, что за дела? – донеслось откуда-то из глубины.

В ответ Балахнин лишь что-то прохрипел и вдруг вцепился Максиму в ногу, когда тот попытался через него переступить. Пришлось Павлову ударить его снова, на этот раз рукоятью пистолета в грудь.

Балахнин затих и этим заставил Максима на мгновение задуматься. А вдруг он убил невинного человека? Откуда ему знать, что в этом доме совершается преступление? Любое его действие должно быть подтверждено санкцией, а таковой у него нет.

– Да что там такое?

Замешательство длилось всего мгновение. Когда появился Шалеев, Максим встретил его во всеоружии.

Бить не стал, просто вдавил в живот ствол пистолета и заявил:

– Пикнешь, пристрелю!

Он втолкнул Шалеева в комнату, едва освещенную уличным фонарем.

На полу, спиной к спине сидели мужчина и женщина, привязанные друг к другу. Максим знал, как выглядел Карпухин, понял, что это он, даже заметил, что у того перебинтована кисть. Значит, Карпухина все-таки похитили.

– Спиной ко мне! – скомандовал Максим, схватил Шалеева за руку и заставил его начать разворот.

Вдруг этот тип резко ударил Максима по руке, в которой тот держал пистолет.

Удар оказался достаточно сильным. Павлов выронил пистолет, но не выпустил руку, в которую вцепился как клещ. Он резко сдал назад, потянул противника на себя и освободившейся рукой схватил его за шею. Максим спешил, потому как на помощь своему дружку мог подоспеть Балахнин. К счастью, стена оказалась достаточно крепкой. Она не развалилась, когда капитан от всей души приложил к ней голову Шалеева.

Опасения Павлова оправдались в полной мере.

Не успел Шалеев упасть, как появился Балахнин. Максим пропустил два мощных удара в челюсть, но на ногах устоял, поймал ударную руку, взял ее на излом, заставил противника лечь на спину.

От болевого шока Балахнин лишился сознания, пусть и всего на полминуты, но этого времени капитану вполне хватило на то, чтобы надеть на него наручники. Шалеева он решил связать клейкой лентой, моток которой лежал на диване. Максим включил свет, взял скотч, уложил бесчувственного мужчину на живот, свел за спину руки, сначала связал его, а затем убедился в том, что пульс прощупывается.

В карманах клиентов оказались мобильные телефоны. У Балахнина Максим обнаружил кнопочный нож весьма серьезных размеров, а вот огнестрельного оружия не нашел. Наверное, стволы остались в машине или же их просто не было. Телефоны он трогать не стал, а нож забрал.

Карпухин сидел на полу в трусах и футболке, его жена – в ночной рубашке. Скорее всего, похитители сначала их вытащили из постели, а затем уже связали. Но когда это произошло, какой ночью, вчера или сегодня?

Карпухин молчал, хотя рот его не был заклеен или заткнут. Максим подобрал пистолет, сел прямо на пол, спиной оперся о сиденье дивана, лицом к двери, чтобы возможный гость не застал врасплох. Вымотала его схватка, все соки выжала. После пропущенных ударов перед глазами все плыло. Ему нужно было малость передохнуть, набраться сил.

– Ну и чего молчим? – спросил Максим, глядя на Карпухина.

Он мог бы развязать его, но лень было шевелиться.

– А что говорить?

– Я за вами в такую даль ехал.

За дверью послышались легкие шаги.

Максим взял в прицел открытый дверной проем.

Там появилась Яна, она окинула взглядом комнату.

– Красота! – сказала она, не без восторга глядя на Максима.

– Мы ехали, – обращаясь к Карпухину, уточнил он.

– Кто мы?

– Уголовный розыск нужно знать в лицо. При вашей-то должности.

– А что моя должность?

– Савельевское озеро с Антоновым не поделили.

– Кто вам такое сказал?

– Ваша мать, Виктория Матвеевна. Пришла она к вам в дом убраться, а у вас там все вверх дном.

– Зачем она пришла в дом? – возмущенно вскинулась Карпухина.

– Если честно, я заметил ее предвзятое к вам отношение. Если вы ее невестка.

– Умеете вы мягко выражаться, – заявила Ульяна.

– Эксперты, наверное, уже сделали заключение, – сказал Максим.

– Может, вы развяжете нас? – сказал Карпухин и недовольно глянул на него.

– Сделали заключение, что кровь на дверном косяке ваша.

– Ну да, там моя кровь. – Карпухин хотел поднять руку, чтобы обратить внимание Павлова на бинты, но не смог.

Его и Ульяну действительно нужно было развязать.

– Эти вот типы вас похитили? – спросил Максим и пнул ногой Балахнина, лежащего на полу.

– Да никто их не похищал! – заявил тот.

– Они сами сюда сбежали! – добавил Шалеев, который тоже пришел в себя.

– Стали бы мы их собаку сюда везти! – сказал Балахнин.

– Диксона? – вспомнил Максим.

– Он там у них в будку забился. Такой же трусливый, как хозяин!

– Диксону просто нужно привыкнуть к новому месту, – вступилась за собаку Ульяна.

– Вы его сюда привезли? – спросил Максим.

– Ну да, – буркнул Карпухин.

– И вазу аккуратно так разбили, чтобы пол водою не залило, да? – Максим вынул из кармана трофейный нож, выщелкнул из него лезвие и поднес его к лицу Карпухина.

– А если нам угрожали? – закрыв глаза, простонал тот.

– Кто? Балахнин? Шалеев? – Максим разрезал ленты, связывающие Карпухина и его жену.

– Мы никому не угрожали!

– А кто угрожал?

– Без понятия, начальник!

– А здесь как оказались?

– Позвонили нам, сказали, что людей нужно забрать, – пробубнил Балахнин.