Он отступал, явно не веря своим глазам и что–то бормоча. Я расслышала только что–то вроде «ты?» и «невозможно…» Хотя я не вслушивалась. Я шла к нему, чувствуя в себе невероятную энергию и вполне понимая, что сейчас его убью. Мной управляли ненависть и жажда мести, воспоминания о запредельной боли и страхе. Но самое главное… Самое главное, я хотела его уничтожить, прежде чем он обречет на эти муки еще одно живое существо.
Он медленно отступал… Похоже, он тоже был в шоке, поскольку явно почти не соображал, что делает. Балконная дверь была открыта и он, отступая в нее, оказался на улице.
Похоже, свежий воздух привел его в чувство. Он огляделся по сторонам, словно сообразив, где находится, а потом, выкрикнув что–то невнятное, бросился на меня.
Едва он прикоснулся ко мне, моя ненависть выплеснулась наружу. Я не сразу поняла, что произошло, но он с криком отлетел от меня, словно отброшенный сильным ударом, и его кинуло прямо на низкие перила балкона. Некоторое время он пытался удержаться, судорожно взмахивая руками, а потом с диким воплем полетел вниз.
Я лежала на балконном полу, чувствуя, как силы быстро вытекают из меня. Даже энергии, что я черпала из потока, не хватало — она уходила, как вода в песок. Последним усилием воли я заставила себя приподняться и посмотреть вниз, зафиксировав в памяти увиденное. И тут мое сознание размыло, и я снова очутилась в мире, который постепенно становился для меня все более знакомым. Я ощущала странное безразличие и опустошенность. И еще надежду — возможно, связь с реальным миром больше не была для меня потеряна…
В растерянности я свернулась клубочком в мягком кресле своего виртуального дома и думала, думала… Что же произошло со мной? Я стала убийцей. Пусть невольной, но от фактов никуда не денешься. Да и потом, я бы повторила это вполне сознательно и ничуть не раскаивалась бы в содеянном. Он заслуживал смерти. А вообще любопытный казус — жертва, убивающая своего убийцу. Но теперь, когда ненависть схлынула, я словно повисла в пустоте. Слишком сильно мной владело это чувство, и когда оно ушло, я утратила стержень, который удерживал меня над бездной и заставлял жить. Но мысль о том, что на какое–то время я стала живой, дала новый смысл моему существованию.
Смерть Панского меня не просто опустошила — я словно утратила цель, ради которой жила. И в то же время обрела новую. Месть была оставлена позади — я не забыла о ней, но она меня больше не интересовала. Ни компания, ни Зварыгин. Теперь я просеивала горы информации с совершенно другой целью. Я пыталась понять, что же со мной произошло. И хотела снова обрести доступ в реальный мир.
* * *
Торесков, 19 августа. Виктор.
Виктор вышел из кафе и медленно пошел по улице. Разговор ему не понравился, как и этот Марк. Как будто была у этой встречи какая–то совсем другая цель, неизвестная ему. Но раз уж он взялся за это дело, работу следовало выполнить.
Направляясь к дому, он опять ощутил это странное чувство — как будто за ним кто–то наблюдал. Виктор огляделся и нахмурился — определить на людной улице, кого он интересует, не представлялось возможным. А может, действительно, у него развивалось что–то вроде мании преследования?
Он свернул в переулок, направляясь к дому, и спустя 15 минут уже поднимался по ступенькам. Открыл дверь в комнату и остолбенел — в его квартире был учинен настоящий обыск, причем до того нарочитый, что это бросалось в глаза. Оба шкафа были раскрыты, вещи вывалены на пол. Первым делом Виктор бросился к компьютеру и с облегчением убедился, что машину не тронули. Тогда что все это значило? Ценностей и денег он дома не хранил, да и смешно говорить об ограблении, когда не забрали самую дорогую вещь в его доме. Он медленно принялся наводить порядок, приходя к выводу, что тут явно есть связь с его сегодняшней встречей — пока непонятная ему. Но что могли у него искать? Или его просто запугивали? Но зачем? Он терялся в догадках.
Более–менее распихав вещи по местам, он включил компьютер, решив все же попытаться что–то выяснить. Что дело нечисто, он убедился сразу — компания «Аэда» располагалась в столице, а в их городе не имела даже представительства. Насколько он понял, она занималась какими–то научными разработками. И зачем представителю компании понадобилось приезжать в их город, нанимать его на разовую работу, тем более, что у нее был свой компьютерный отдел? Просто смешно.
Странно и непонятно. Программу он написал быстро — она оказалась на удивление несложной и теперь пытался сообразить, где же он слышал раньше название этой компании. Увы, вспомнить он не мог. Но оставить произошедшее, не попытавшись разобраться, он тоже не мог. Просто это не укладывалось в голове — с чего он заинтересовал представителя этой компании? Почему его выманили из дома, назначив встречу, и учинили обыск? Ведь они должны были понимать, что он непременно свяжет эти события? Значит, пугали. Виктор почувствовал, что начинает злиться. Нет уж, не на того напали. Он принялся просматривать те данные, которые смог найти о компании «Аэда» и очень скоро выяснил несколько вещей.
Все официальные данные о компании были на редкость немногочисленны. Словно руководители ее совершенно не нуждались в лишней рекламе. Это было любопытно, и Виктор опять воспользовался своими способностями. И тут выяснились вещи, которые заинтересовали его еще больше.
Во–первых, данные о компании «Аэда» были засекречены так, что найти нужное оказалось достаточно сложно. Те данные, что все–таки просачивались иногда в официальную прессу, составляли крохотную вершину айсберга. Компания была богата, очень богата. Но кому принадлежали деньги, понять было сложно. Выяснить состав совета акционеров не удалось даже ему.
Во–вторых, за последнюю неделю компания потеряла кучу денег — это стало понятно из отчетов, к которым он получил доступ благодаря своим новым способностям. Кучу денег даже по их понятиям. Он слегка присвистнул. Кто–то подложил руководству хорошую свинью. А в-третьих, он прочитал приказ по компании о разделении внешней и внутренней компьютерных сетей, датированный двумя днями ранее. В принципе, это могло означать только одно — компания опасалась компьютерного взлома, причем настолько, что пошла на явные неудобства. Виктор встал перед зеркалом и некоторое время молча себя разглядывал. Вроде, провалами в памяти он не страдал. Но если в нем по какой–то причине подозревали крутого хакера, вряд ли они отступятся. Но сам–то он знал, что никаким компьютерным взломом не занимался! Да и способности у него прорезались совсем недавно… Интересно, а почему подозревают именно его?
Виктор подошел к окну и выглянул на улицу. Уже стемнело, за окном прохожих не наблюдалось. Зато совсем недалеко стояла машина, причем ее водитель явно никуда не торопился. И это вечером, когда вот–вот пойдет дождь. Неужели недавние ощущения не были галлюцинацией и за ним действительно следили? Он некоторое время обдумывал ситуацию. Вот и случилось то, чего он опасался — кто–то заподозрил о его способностях проникать куда угодно без всяких паролей. Или его подозревали в чем–то другом? Самым правильным было вести себя так, как будто бы он мало что может понять. Значит нужно выкинуть из головы компанию и заниматься делом дальше — отослать программу и делать вид, что ничего не произошло. Хотя… Поверят ли они в то, что он такой идиот? Но любой другой вариант наверняка вызовет еще больше подозрений. Нет, следовало еще раз все обдумать. Виктор отправился на кухню и заварил себе чаю. Хорошенько обдумать.