Потом все быстро закрутилось. Они встречались в лучших гостиницах Москвы. Ездили вместе в Игоревы командировки: хотя какие у страхового агента – то есть управляющего и совладельца банка – командировки? Он просто подхватывался с ней вместе и куда-то летел: на Кипр, на Майорку, во Флоренцию.
В принципе им было не важно, куда: из номера они выходили только ужинать, а меню в европейских ресторанах похожи. Если звонил кто-нибудь из партнеров, Игорь говорил:
– Я сейчас не могу это обсуждать. Я на совещании.
Соотечественники с соседних столиков смотрели на них с интересом.
Алла что-то чувствовала, бесилась, Игорь нервничал. Марина ждала. В отличие от подруг она не рвалась замуж. Понимала, что с ее данными одна не останется. Вокруг всегда роились мужики.
Но с Игорем за полгода они стали абсолютно родными людьми. У них не было никаких тайн, никаких зазоров от тела к телу, душа к душе – так думала Марина. И она не могла представить, как можно жить с чужим человеком, если нашелся свой. Потому Игоря и не торопила. Он же не дурак. Должен понимать, что такие встречи достаются одной паре на миллион. Тактика казалась ей правильной.
Алла катает истерики, Марина ласкает. Кого выберет мужчина?
Но в жизни уравнения не всегда решаются правильно.
Все осложняла Соня. Красовский любил дочь. Жена это знала и пользовалась.
– Нам надо подождать, – говорил Игорь. – Пусть Сонька хотя бы в первый класс пойдет с мамой и папой.
До первого класса оставался еще год.
Забеременела Марина не нарочно – так случилось. И сначала даже не хотела Красовскому говорить. В их отношениях все было красиво. Портить их пошлым: я беременна, как честный человек ты обязан, – зачем?
Она сама еще не готова была бросаться с головой в материнство. Ей хотелось пожить с Игорем для себя.
Решила делать аборт тайно. А потом не выдержала и сказала.
Игорь отреагировал слабо.
– Марина, я готов на любую помощь. Приму любое твое решение. Ты всегда можешь на меня рассчитывать.
Это было не то, чего она подсознательно все же ждала.
– Ладно, не парься, завтра я иду на аборт, – сказала легко, не представляя, чего навсегда себя лишила.
Неделю с ним не встречалась. На звонки не отвечала. На восьмой день он перестал звонить.
А еще через десять дней встретил ее на очередном банкете с молодым черноглазым красавцем – итальянским тенором.
Игорь был один, без жены. Весь вечер старательно на нее не смотрел. Потом все же подошел к их столику, сказал белыми губами:
– Мне надо с тобой поговорить.
А в уголке у самых туалетов просто вжал ее в стенку всем телом, придвинул лицо вплотную и продышал хрипло:
– Что же ты делаешь?
К тенору за столик в тот вечер она не вернулась.
И все пошло как раньше. Встречи, путешествия, подарки, фейерверки остроумия – в любой компании Игорь сразу становился ее центром.
И никакого обручального кольца.
Алла подставилась сама.
Однажды Игорь пришел на встречу с Мариной с черным лицом. В номер подниматься не стал – остался в ресторане.
– У Сони обнаружили какую-то болезнь. Серьезную. Прости. Мы не сможем больше видеться. Я должен быть с семьей.
– Мы что, расстаемся? – сухо спросила Марина. Удар был такой неожиданной силы, что мозг отключился, остались только рефлексы. Так курица еще бежит какое-то время с отрезанной головой.
– Ничего не знаю, Марина, извини. Мне сейчас…
И он ушел, неопределенно махнув рукой.
Марина не заплакала даже дома. Просто знала: не время. Если он уйдет, она еще успеет побарахтаться в черном отчаянье. Позвонила Власику.
– Что там с Соней?
– Ей ставят порок сердца. Надо обследовать. Пока не ясно, насколько все серьезно.
– Я перезвоню, – сказала Марина.
Порылась в телефоне. Набрала нескольких подруг. Позвонила Игорю, хотя обычно этого не делала:
– Есть врач. Профессор. В очень хорошей клинике. Он лучший специалист по детским порокам сердца. Записывай телефон, пусть скажут, что от Трегубовой. Это моя подруга. Звонить завтра в 10 утра.
И нажала отбой.
– У девочки проблемы с обменом веществ, начальная стадия ожирения. Сердцу тяжеловато. Ей надо худеть. Ну и есть небольшие шумы. Это скорее всего возрастное. Надо наблюдать, но абсолютно ничего серьезного, – сказал Марине профессор, которому она позвонила узнать, как дела у ее родственницы.
А потом добавил:
– Кто вам сказал про порок сердца? Я посмотрел ее карточку. Там ничего подобного нет. То же заключение, что дал и я. С чего такая паника?
Марина поняла, с чего.
Алла хотела подвесить Игоря на выдуманную Сонину болезнь.
– Ну ты и стерва! – сказал Игорь жене после того, как Марина его просветила.
Собрал вещи. И ушел.
А поженились они только через год – после его муторного и болезненного развода. Из гостей был лишь Власик с какой-то очередной девицей – Анжелка появилась позже. Первую брачную ночь, подремывая, провели в самолете: на медовый месяц Игорь захотел на Карибы.
Марина сидела в кресле, прижимаясь к мужу, и тайком поглядывала на кольцо на пальце. Сколько сил, нервов, слез было вбухано в этот кружок металла с бриллиантом!
И вот она летит вперед, к безбрежному, такому выстраданному счастью!
Если бы кто-то ей тогда сказал, что лучшая часть жизни осталась позади, за хвостом этого самолета, она бы очень удивилась.
… И не сбываются
Марина думала, что знает про Игоря все. Оказалось, она знает все про Игоря-любовника.
Игорь-муж был совсем другим человеком.
Во-первых, неожиданно выяснилось, что он, мягко говоря, скуп.
Когда они встречались, он буквально сорил деньгами: дорогие отели, лучшие рестораны, элитные вина, шикарные подарки.
Марина считала, что Игорь до расточительности щедр.
Оказалось: он щедр, когда тратит деньги на свои удовольствия. Любовница относилась к удовольствиям. Жена – к обязанностям.
– Лобстеры? Устрицы? – поднял он бровь, когда Марина на Карибах по привычке стала тыкать в меню. – Так мы, дорогая, просадим с тобой весь семейный бюджет!
В семейном бюджете комление жены деликатесами заложено не было.
Так что даже на вопрос о шампанском Игорь скривился:
– Вином перебьемся!
Потом, правда, извинился. Но со временем стесняться перестал.