– Это важно.
– Для кого?
– Для Максин Линдсей и для вас.
– А почему для меня?
– Хочу знать, насколько вы замешаны во всем этом деле.
– Я никак в этом не замешан.
– Будете замешаны, если не назовете ее имя.
Немного подумав, Рэнкин все-таки сказал:
– Никогда не думал, что он обратится именно к ней с подобной
просьбой. Это Корлис Кеннер. Дюрант просил у нее тысячу долларов. После
разговора с ним она позвонила мне и все рассказала.
– Что она ему ответила?
– Вы хотите знать?
– Да.
– Сказала, чтобы проваливал к черту.
Мейсон нахмурился и вскочил со стула.
– Я просто хотел убедиться, прав ли в своих предположениях.
И еще раз повторяю, мы должны расставить все точки над «i», чтобы не было
никаких кривотолков.
– Все в порядке. Я понял вас и уважаю вашу точку зрения. Что
бы ни случилось, не надо попусту размахивать кулаками, это лишнее.
– Да я и не собираюсь этого делать, – успокоил его Мейсон. –
Это совсем не мой стиль.
Глава 10
В двенадцатом часу ночи Мейсон приехал в свою контору,
вставил ключ в замочную скважину, распахнул дверь и обнаружил, что в помещении
горит свет.
– Привет, Делла. А что ты здесь делаешь так поздно?
– Жду вас, – улыбнулась она. – Ну как поездка?
– Догадываюсь, что тебе почти все известно. Мы догнали
Максин, следом за нами это сделала и полиция. Я получил согласие Рэнкина
представлять ее интересы, чем сейчас и занимаюсь.
– Почему вы согласились защищать ее, шеф?
– Кабы знать… Ну, может быть, потому, что я верю ей. Верю в
то, что она подставляет себя ради того, кого любит. Ну а если она именно такая
девушка, то ее надо защищать.
– Да, Пол тут недавно шум поднял. Хочет немедленно
встретиться с вами. Вы к нему не заглядывали?
– Нет, – усмехнулся Мейсон. – Меня посетила мысль, что ты
можешь оказаться на месте, поэтому я и решил сначала увидеть тебя. Позвони Полу
и скажи, что я вернулся.
Делла Стрит начала крутить диск телефона и через несколько
минут уже разговаривала с Полом.
– Привет, Пол, он вернулся… Ладно, мы ждем. – Положив
трубку, она сказала: – Идет, – и подошла к внешней двери, чтобы открыть ее, в
тот самый момент, когда раздался условный стук Пола.
Он стоял на пороге с серым от усталости лицом и темными
кругами под глазами.
– Привет, друзья… Чертовски рад, что ты вернулся, Перри.
Если я и сегодня не посплю, то упаду где-нибудь. Но у меня есть для вас кое-что
интересное.
– И что же?
– Дюрант занимался изготовлением и сбытом фальшивых картин.
У него был очень талантливый копиист, который мог сделать любой заказ. Парень
не обладает особой оригинальностью, но копии его практически неотличимы от
оригиналов.
– Как тебе удалось это узнать?
– Я нашел этого парня.
– Как ты на него вышел, Пол?
– Это долгая история. Я начал проверять все, что мог узнать
о Дюранте, и вышел на художественный магазин, где у Дюранта был свой счет и где
он приобрел много всякой всячины, за которую не всегда вовремя расплачивался.
Естественно, я заинтересовался, с чего бы это Дюранту покупать холсты, краски,
кисти и все остальное. Я зашел поговорить с хозяином и намекнул, что мог бы
помочь им получить деньги по одному счету, а заодно узнал, что все покупки
направлялись на адрес мастерской одного битника по имени Горинг Гилберт,
который расписывался при получении материалов. Там же я узнал, что счет Дюранта
опять стал в полном порядке.
– Ты разговаривал с Гилбертом?
– Нет, но я узнал, что это действительно высококлассный и
очень талантливый копиист. Некоторые из его работ сошли за оригиналы. Парень
может скопировать любой стиль любого художника. Ну, скажем, вы предлагаете ему
цветную фотографию или картинку из календаря и просите изобразить это в манере
какого-нибудь известного художника. Парень прекрасно это делает, да так, что не
отличают даже эксперты, по крайней мере, он так говорит. Это типичный битник,
хотя в отличие от многих из них купается в деньгах. Во всяком случае, у него их
столько, что он может позволить себе все, что хочет. И еще вот интересная
деталь, Перри. Две недели назад Дюрант расплатился по счету в художественном
магазине стодолларовыми банкнотами. Теперь вспомни, что у убитого Дюранта при
себе было десять тысяч точно такими же купюрами и двадцать пять долларов
мелочью.
Мейсон поинтересовался:
– А может, прямо сейчас и повидаем этого парня? Хотя уже
очень поздно.
– Конечно, можно, если так хочется. Мой человек пасет его;
он сказал, что у этой братии только началась вечеринка.
– Тогда идем. И давай утрем нос полиции.
– А мне как быть? – раздался голос Деллы.
– А ты поезжай домой и ложись спать.
Дрейк уточнил:
– Это притон, Делла. Не для приличных девушек.
– Фу, Пол Дрейк! Вы возбудили мое любопытство. Я тут сижу
целый день, копаюсь с бумажками, а как только появляется что-нибудь интересненькое,
так вы отправляете меня спать.
– Ты не знаешь эту публику, Делла, – продолжал Пол. –
Женщины там в основном художницы и натурщицы, ну, те, что… Ну, ты понимаешь, им
ничего не стоит появиться обнаженными в компании мужчин.
– Я уже видела голых женщин, – отпарировала Делла Стрит и
игриво добавила: – А ты, Пол Дрейк?
Мейсон усмехнулся:
– Пойдем, Делла, если хочешь. Не забудь блокноты.
– На твоей машине поедем или на моей? – спросил Дрейк.
– На твоей, – ответил Мейсон. – Я хочу расслабиться и
немного подумать, а ты думай обо всем остальном – светофорах, правилах
движения…
– Никаких нарушений не будет, – заверил его Дрейк. – Я уже
исправился. Две недели назад расследовал одно дорожное происшествие и после
этого стал по-другому ко всему относиться. Если бы ты видел людей, разбросанных
как горох по всей дороге… Тут, знаешь ли, есть над чем подумать.
– Отлично, – сказал Мейсон. – Я уже давно излечился, еще
когда меня оштрафовали за превышение скорости в Солт-Лейк-Сити. Рад, что и ты
исправился. Теперь время от времени можешь работать у меня шофером, пока опять
не станешь нарушать. Пойдем, Делла.