Жгучая Испания - читать онлайн книгу. Автор: Наталия Басовская cтр.№ 26

Но история совершила причудливый поворот. Сын императора Максимилиана I эрцгерцог Филипп Красивый женился на королеве Испании Хуане Безумной. Она и стала матерью Карла V и бабушкой Филиппа II Испанского, которому служил герцог.

Кстати, черты безумия совершенно очевидны не только у бабушки, но и у внука.

Карл V переименовал бывшие вольные нидерландские герцогства, епископства и графства: Фландрию, Брабант, Геннегау, Артуа, Люксембург, Голландию, Зеландию, Утрехт, Фрисландию — в провинции. Так был подготовлен грядущий исторический взрыв.

Антонис Мор. Дон Фернандо Альварес де Толедо, герцог Альба. Дата неизвестна

События, с которыми связано прибытие Альбы в Нидерланды, принято называть буржуазной революцией, но, по существу, это освободительная антииспанская война. В процессе ее был избран путь не к католичеству и архаичному испанскому феодализму, а к Реформации ^[21] и развитию мануфактурного производства, торговли — к капитализму.

Нидерланды были к этому очень предрасположены. Они вели интенсивную торговлю. Города Гент, Брюгге, Ипр называли великой триадой. Там развивалось сукноделие, производили великолепное сукно; шерсть везли из Англии, и англичане были весьма заинтересованы в этой торговле. В годы Столетней войны ^[22] жители Нидерландов на стороне Англии, потому что там шерсть, а они здравые, деловые люди. Совершенно особенная страна. Она по образу жизни, по сознанию бесконечно далека от Испании, у которой была иная историческая судьба.

В развитии Испании важнейшую роль сыграла растянувшаяся почти на пять столетий Реконкиста. Эта страна сплотила жителей Пиренейского полуострова вокруг христианского знамени. Здесь как будто законсервировались многие черты Средневековья.

Филипп II ^[23] был женат на Марии Тюдор, получившей в Англии прозвание Кровавой за непримиримую борьбу против протестантов. Он отстаивал позиции католической церкви в Европе, где уже стало мощным движение Реформации. Действовал он фанатично, безумно, например вмешивался в религиозные войны во Франции. Испанские войска были даже в Париже. В 1588 году он снарядил Непобедимую армаду, огромный флот, отправленный на завоевание Англии. Он дал немыслимые полномочия инквизиции, преследовал так называемых морисков (арабов, принявших христианство) на Пиренейском полуострове. Все его действия — против духа свободы. И против хода истории.

Ему казалось, что маленькие Нидерланды можно раздавить в два счета, особенно если направить туда герцога Альбу.

В 1566 году там случилось крупное иконоборческое восстание. Жители Нидерландов беспощадно громили католические церкви, отрезали уши священникам. Это уже было начало того, что называется страшным словом «революция».

К этому моменту испанским правлением недовольны были все: дворяне, горожане, рыбаки, крестьяне. Рождающаяся нация объединена общим чувством. Дворяне образовали свой союз — Конфедерацию. Ее лидерами стали принц Вильгельм Оранский и графы Эгмонт и Горн. Их цель — договориться, убедить испанцев, что Нидерланды — не Испания и нельзя переносить сюда ту же непримиримость во взглядах, ту же инквизицию и огромные испанские налоги.

Но договориться ни с Филиппом II, ни с Альбой, которого он в 1567 году прислал в помощь своей наместнице и сводной сестре Маргарите Пармской, было нельзя. Когда представители Конфедерации пришли к дворцу Маргариты Пармской в Брюсселе, она соизволила их принять. А ведь они вели себя как верноподданные: шли, построенные в шеренги по пять человек, что было унизительно для дворян. И одеты они были очень скромно, особенно по сравнению с крайней пышностью испанского двора. И кто-то из испанских придворных сказал Маргарите: «Неужели вы боитесь этих гёзов?» Гёзы — это нищие, босяки.

Они это услышали и назвали себя гёзами ^[24], а потом это имя взяли себе партизаны из народа. Гёзы-дворяне одно время фрондировали, надевая одежду с заплатами, конечно, нашитыми специально, а через плечо — суму для подаяния.

Революция пробивалась все дальше и дальше. Появились лесные гёзы, а потом противники испанцев создали и свой флот — и пошли против, казалось бы, великой и неодолимой силы, называя себя морскими гёзами.

Вот в такую страну и в такую ситуацию прибыл пятидесятидевятилетний герцог Альба. Будучи хитрым придворным, он пригласил лидеров сопротивления на совещание. Вильгельм Оранский отказался прибыть к нему и тем более давать ему присягу и эмигрировал. Он отговаривал и своих товарищей — графов Эгмонта и Горна. Но они отправились к Альбе, были арестованы и вскоре казнены. А их весьма значительное имущество конфисковали.

Бельгийский историк первой трети ХХ века Анри Пиренн пишет об Альбе: «Он знал только один способ управления — силу, или, вернее, террор. Недоступный ни пониманию возможного, ни чувству сострадания, он непоколебимо, со спокойной совестью шел вперед по развалинам. Чувство долга, а не жестокость, заставляло его подписывать смертные приговоры, и его душевное спокойствие по отношению к своим жертвам можно было бы сравнить с душевным спокойствием Робеспьера. Как у того, так и у другого жестокая искренность была столь же полной, сколь и ужасной». Характерно, что Робеспьер — за революцию, Альба — против, но фанатические натуры их сходны.

Альба казнил, причем преимущественно богатых людей, обогащая испанскую казну и докладывая своему возлюбленному королю, как много денег дали эти казни. Фанатичный и практичный одновременно, он писал, что для полного «умиротворения» надо для начала казнить примерно две тысячи еретиков. (Всех жителей Нидерландов он называл в письмах «недосожженные еретики».) Он создал новый орган — Совет по делам беспорядков, или о мятежах, который народ молниеносно переименовал в Кровавый совет. За три первых месяца правления Альбы состоялось 1800 казней. И это было только начало.

Луи Галле. Прощание голландцев с Эгмонтом и Горном. 1851 г.