– Я вам уже давно говорила, что решительно во всем полагаюсь
на вас, мистер Мейсон.
– Я просто хотел убедиться, что вы понимаете, что к чему.
– А я буду при этом присутствовать? В комнате судьи?
– Да. Сначала они против этого возражали, но я заявил, что
ваше присутствие является необходимым условием с моей стороны. Мне вообще
показалось, что Ричард Джилмен – симпатичный человек, он сам намеревался
явиться ко мне с объяснениями, но начальник все из тех же соображений
секретности запретил. Они даже направили запрос в Вашингтон и ждут оттуда
указаний, что им делать и какие шаги предпринять. – Посмотрев на часы, Мейсон
добавил: – Пойду постараюсь переговорить с судьей Бэгби до того, как он начнет
заседание.
Мейсон взглянул на Ирвина и кивнул ему. Тот быстро подошел к
адвокату, и они вместе направились к судье.
Харви Эллингтон и Гамильтон Бергер были уже тут. Судья как
раз говорил:
– Я понимаю сложившуюся ситуацию, но далеко не уверен,
господа, что мы можем пойти на такое. Закон гласит, что слушание дела должно
проводиться открыто, а свидетели должны давать показания в присутствии
обвиняемого.
– Я тоже говорил об этом, – вмешался Мейсон.
– И тем не менее приняли этот вариант? – спросил судья.
– Да. Согласился сделать попытку и посмотреть, что из этого
получится. Хочу добавить, что, если такое слушание меня не удовлетворит, я буду
настаивать на том, чтобы оно вновь было перенесено в зал заседаний, где мы
будем допрашивать свидетелей по всем правилам, и там уж суду решать, какие
вопросы являются существенными, а какие к делу не относятся.
Бергер покачал головой:
– Вряд ли это правильно.
– Почему? – спросил Мейсон.
– Действуя таким образом, вы пытаетесь одним выстрелом убить
сразу двух зайцев: сначала выведаете все, что вам нужно, а потом заявите, что
не удовлетворены показаниями свидетеля, и потребуете перенести слушание в зал
заседаний. И начнете снова допрашивать.
Мейсон удивился:
– Не вижу в этом никакого смысла. Кому нужно два раза подряд
слушать показания?
– Я тоже, представьте, не вижу в этом смысла, но
предупреждаю, что так может случиться, – сказал Бергер.
– Если вопрос стоит так, – рассердился Мейсон, – то давайте
с самого начала не будем затевать волокиту, а начнем публичное слушание дела и
поскорее закончим с этим.
– Минуточку, минуточку, господа, – вмешался Ирвин. – Стоит
ли строить предположения, мистер Бергер? Не делайте из мухи слона.
– Если бы вам раньше доводилось иметь дело с Перри Мейсоном,
вы бы этого не сказали. Он сумеет повернуть дело так, что муха непременно
станет слоном.
– И тем не менее мы очень заинтересованы в компромиссном
решении вопроса, – покачал головой Ирвин. – Защита только на таких условиях
соглашается на слушание дела при закрытых дверях, а мы просто не можем
допустить, чтобы мистер Джилмен давал показания в открытом процессе.
– Как вы не понимаете, что этим вы даете Мейсону фору! –
вспылил Бергер. – Вы раскрываете ему все свои карты.
– Во-первых, мы ни в коем случае не являемся
заинтересованной стороной в данном деле. Ну, а во-вторых, у нас просто нет
другого выхода.
Бергер был вынужден уступить.
– Хорошо, – сказал он. – Приглашайте подзащитную и
приступайте к делу.
Судья Бэгби отправил судебного служащего за Глэдис Дойл.
В ожидании девушки Ирвин вышел в коридор. Через несколько
минут он вернулся с Ричардом Джилменом. Они вошли в комнату судьи как раз в тот
момент, когда в противоположном конце отворилась дверь и ввели Глэдис Дойл.
Совершенно неожиданно Джилмен улыбнулся и сказал
вымученно-развязно:
– Привет, красавица!
Она шагнула вперед и протянула ему руку:
– Здравствуйте! Я была уверена, что вы придете мне на
выручку. Раньше или позже, но вы должны были появиться и объяснить, что я тут
ни при чем!
– Мне очень жаль, что получилось позже. И, кроме того,
боюсь, что мало чем смогу вам помочь.
– Минуточку, минуточку! – воскликнул судья Бэгби. –
Прекратите разговоры, ведь мы должны внести в протокол все сказанное. Прошу
секретаря занять свое место, чтобы приступить к работе. Насколько мне известно,
свидетель, приглашенный защитой для дачи показаний, находится на
государственной службе. Он выполняет конфиденциальное задание правительства, и
его начальство считает, что появление свидетеля на суде помешает исполнению его
миссии. С другой стороны, этот человек знает о целом ряде фактов, связанных с
делом, которое мы здесь разбираем. Насколько я понял, установлено, что он в ту
ночь находился как раз в том месте, где произошло убийство, и виделся с
обвиняемой. Поэтому защита вызывает этого человека в качестве своего свидетеля.
Мы пришли к соглашению, что слушание дела будет продолжено за закрытыми
дверями, секретарь запротоколирует все сказанное. Если впоследствии обвинение и
защита не будут возражать, этот протокол можно будет приобщить к общему
протоколу в виде его части. Далее оговорено, что если защита все же не будет
удовлетворена результатами такого закрытого заседания, она сможет потребовать
снова перенести слушание в зал. Я все правильно изложил, господа?
– Я не одобряю этого, но вынужден согласиться, – проворчал
Гамильтон Бергер.
– Все правильно, – сказал Мейсон. – Я только прошу мисс Дойл
подтвердить свое согласие.
– Я как раз собирался узнать мнение вашей подзащитной, –
снова заговорил судья Бэгби. – Итак, мисс Дойл, вы являетесь в этом деле
подозреваемой. Вы слышали условия и согласны на них?
– Я согласна со всем, с чем согласен мистер Мейсон, –
ответила она. – Я ему полностью доверяю.
– В таком случае перейдем к делу, – сказал судья. – Какой
порядок вы предпочитаете, джентльмены?
Мейсон сказал:
– Я бы просил мистера Джилмена сделать неофициальное
сообщение, которое помогло бы понять подоплеку данного дела и…
– Джилмен расскажет все, что относится к этому делу, –
подхватил Ирвин, – однако есть кое-какие вещи, которые мы хотели бы сохранить в
тайне.
– Я настаиваю на том, чтобы вы рассказали решительно все, –
перебил его Мейсон. – Мы же можем дать подписку о неразглашении услышанного.
Вы, мистер Джилмен, сделаете это в форме связного рассказа, а потом, если
возникнет необходимость, защита и обвинение смогут задать вам вопросы.
Поскольку допрос неофициальный, нет никакой необходимости придерживаться тех
канонов, которые приняты на суде. Вы понимаете, что нас интересуют только
факты, которые мы, возможно, сумеем в дальнейшем использовать в качестве
свидетельских показаний.