Арсений и Андрей Тарковские. Родословная как миф - читать онлайн книгу. Автор: Паола Волкова cтр.№ 20

Милый Арсений!

Спасибо, что позаботился о деньгах. Завтра поеду на свидание с Андреем, свезу ему что-нибудь вкусного. Он много расспрашивал о тебе, видимо, ему хочется, чтобы ты приехал. Я сказала, что у тебя грипп. Его нельзя сейчас огорчать и волновать, от хорошего душевного состояния зависит его здоровье. У него очаги в правом легком от верхушки до третьего ребра, т. е. порядочно.

Счастье, что захватили раньше, чем начался распад тканей и каверны, тогда уже… Ему делают поддувания (пока не зарубцуются раны), а потом будет операция – после поддуваний что-то к чему-то прирастет, кажется, плевра к легкому и ее будут отдирать при помощи тока. В общем, мучают мальчишку, и жалко его до смерти. Интересно, что, когда я рассказывала докторше историю его болезни, что он затемпературил и слег на другой день после покражи шубы, она сказала, что, весьма вероятно, обострение процесса было вызвано нервным потрясением. Выходит, что шубу украли к лучшему, иначе без обострения он бы еще долго боролся, организм у него хороший, начались бы каверны и было бы Бог знает что. У тебя он был в перерыв между двумя вспышками. Как подумаю, в каких условиях он лежал, да бегал по сырости в пальтишке – даже дух захватывает от страха.

Он спрашивал, как ты отнесся к его болезни – завтра я его порадую твоим гостинцем, тем, что ты беспокоишься. Он очень-очень был в четверг грустный. Мы с ним устроили незаконное свидание: когда я принесла передачу, он выглянул в дверь, сделал мне знак и через террасу вышел в садик. Видимо, ему было очень тоскливо. Как бы об этом не прознали и не лишили бы завтра свидания.

Если ты соберешься к нему, то это сделать просто: сесть на 2 или 9 троллейбус и доехать до Капельского на 1-й Мещанской. Там у самой остановки переулок и в нем деревянный забор и большие деревянные ворота. Дорожка ведет к его корпусу. В воскресенье в 4 ч. дня их выпускают на свиданья (пройдя крыльцо – садик для старших). Можешь ему написать I Мещанская, Орлово-Давыдовский пер. (или Орл. Денисовский?) I-я детская туберк. б-ца. III отделение. Он будет очень рад.

Докторша сказала, что выпишет его через месяца 3, если все пойдет хорошо, а потом надо его увозить.

Милый папуля!

Я страшно обрадовался, получив твое такое хорошее письмо. Я очень соскучился по тебе, мой дорогой! Я не дождусь того дня, когда я вернусь в Москву и увижу тебя.

Как поживает твой грипп? Я надеюсь, что уже здоров. Ты, милый, не расстраивайся ничему: ведь если иметь к этому тенденцию, то можно расклеиться совсем.

О своих делах я писать не буду: Ира тебе красочно обрисует нашу деятельность в Курске. Мы, наверное, вернемся в середине октября. Мне бы очень хотелось скорее увидеться с тобой. Настроение у меня мерзкое, и поэтому я ограничусь только самым главным: я очень тебя люблю, очень скучаю без тебя и призываю тебя не хандрить, мой храбрый папуас. Поцелуй Татьяну Алексеевну, Алешку.

Целую тебя крепко-крепко, мой родной, и не забывай своего единственного сына.

А.

P.S. А вот было бы здорово уехать куда-нибудь отдыхать вместе. А?

Однажды она позвонила в четыре утра: «Вы знаете, я нашла у себя ваш платок!» – «А почему вы думаете, что это мой? У меня давно не было платков с меткой». – «Нет, нет, это ваш, на нем метка „А.Т.“. Я его вам сейчас привезу!» – «Но…Марина Ивановна, сейчас четыре часа ночи!» – «Ну и что? Я сейчас приеду». И приехала, и привезла мне платок. На нем действительно была метка «А.Т.».

Милый тов‹арищ› Т‹арковский›,

Ваша книга – прелестна. Как жаль, что Вы (т. е. Кемине) не прервал стихов. Кажется ‹…›: «У той душа поет – дыша. ‹Да кости – тоньше› камыша…» (Я знаю, что так нельзя Вам, переводчику, но Кемине было можно и должно).

Во всяком случае на этом надо было кончить (хотя бы продлив четверостишие). Это восточнее – без острия, для ‹неразб.› – все равноценно.

Страница