Король на краю света - читать онлайн книгу. Автор: Артур Филлипс cтр.№ 44

Позже Тэтчер в одиночестве стоял у сторожевых ворот, через которые несколько часов назад выехал королевский отряд охотников. Он попытался придумать оправдание, как будто у него были какие-то реальные дела в этом уголке дворца. Присел, безмерно уставший, и прислонился к внешней стене, а потом, должно быть, заснул, так как внезапно понял, что стало темнее, и с ним заговорили, хотя звуки сначала не воспринимались как четкие слова: ты… може… по… д-рцу. Тэтчер не видел этого человека уже несколько недель. Толстый и плотно укутанный в бархат, с раздвоенной и навощенной бородой, доктор Крейг был (снова или все еще) зол на Тэтчера. Через мгновение после пробуждения Тэтчер смог различить некоторые слова сквозь чудовищный акцент этого человека, как будто весенний ветерок смел мертвые прошлогодние листья:

— …шныряешь все это время. Мы в тебе не нуждаемся. И чтоб ты знал, мы вообще в турецких докторишках не нуждаемся, чтоб вы все провалились. Он здоров и останется таким, благодаря Господу и моим стараниям. Так что катись-ка ты обратно к Морсби, и не глупи, ага?

— Вы превосходнейший королевский врач, доктор Крейг. Я слышал рассказы о вашем мастерстве и мудрости. Его величеству очень повезло, что у него есть вы.

Крейг уставился на «турецкого докторишку». Челюсть шотландского врача сперва отвисла, потом выдвинулась вперед и как будто потянула за собой голову. Глаза исчезли под веками, чьи густые рыжие ресницы напоминали живую изгородь.

— Да что ты? Нет уж, турок, хватит с меня твоих бредней.

Или что-то в этом роде, подумал позже Тэтчер, все еще пытаясь уловить смысл в неистовом акценте шотландца.

Ворота с визгом поднялись, подковы зазвенели по камням, и Тэтчер осознал, что уже некоторое время слышал, как охотники поднимаются по крутой тропинке к замку, потому и спровоцировал Крейга на разговор — отличный предлог, чтобы постоять в засаде. Король прошел через ворота первым, его друг в золотом ехал за ним на том же коне, обхватив сюзерена за талию. Перед коленом монарха висела седельная сумка с тисненым гербом Шотландии, а внутри нее сидела миниатюрная гончая — было видно только коричневую голову с мягкими ушами, слегка просвечивающими в лучах заходящего солнца. Собака прищурила зеленоватые глаза от яркого света. Какая-то добыча оставила немного крови на мордочке. Король проехал мимо низко кланяющихся докторов, с высоты седла видя только их затылки и спины. Он натянул поводья и крикнул обоим, когда они выпрямились:

— Мои врачи! Беседуют! Превосходно! — Яков развернул нетерпеливого коня мордой к ним. — Вы охотитесь, доктор Тэтчер?

— Нет, ваше величество. Я плохо езжу верхом.

— Тогда что же делают люди вашей нации, желая скоротать несколько часов?

— Обычные люди, мой король? Или подобные вам, великие — например, султан?

— О, ну надо же! А вы знаете привычки турецкого султана, Мэтью? Это экстраординарное заявление.

Друг короля рассмеялся позади него, крепко прижимаясь к Якову, несмотря на покорную неподвижность коня.

— Я знаю, ваше величество, потому что когда-то я был его доверенным и личным врачом. И с юных лет я был его соперником в шахматах. Хотя он значительно превосходил меня в том, что касается игры.

— Вы играли в шахматы с турецким султаном, доктор Тэтчер?

— Расскажите мне о его дворце.

— Новый дворец султана, как и замок вашего величества, расположен на вершине большого холма, видимого со всех сторон.

— А его двор, — начал король, но сделал вид, что занят, старательно расставляя свои фигуры точно по центру начальных клеток, удостоверяясь в правильных расстояниях между ними. — Его двор, это…

Тэтчер знал, что молодой человек хочет что-то спросить и надеется услышать конкретный ответ. В этот момент Яков напомнил Тэтчеру его собственного сына, Исмаила, хоть сравнение и казалось нелепым. Что-то таилось в жестах или выражении лица: как маленький мальчик, король боялся ответа, но стремился к вопросу, словно мотылек к пламени.

— Дворец султана превосходит дворцы Елизаветы? — наконец проговорил Яков с демонстративным детским безразличием. — Я слышал, что Несравненный, например, она любит больше всех.

Тэтчер не мог позволить себе резкий ответ, но тут даже Эззедин был бы вежлив. Помимо шпионской политики или врачебной доброты, тактичность Тэтчера произрастала из некоторой неуверенности: ведь он десять лет все старательно забывал.

— В разных местах все по-разному. Например, при дворе султана обитают животные и птицы. Я видел собак при дворе Елизаветы и при вашем дворе, ваше величество, но во дворце султана их не было. Вместо этого, по его дозволению, там с важным видом расхаживают павлины.

Король оторвал взгляд от своих фигур: то же самое детское лицо, но теперь озорное.

— Выходит, султан любит цыпочек?

— Очень, ваше величество.

Король рассмеялся, как мальчишка, а Тэтчер был озадачен. Из группы людей, которые ходили кругами, пытаясь выглядеть занятыми, но на самом деле просто нуждаясь в том, чтобы дышать одним воздухом с королем, отделился мужчина в черно-золотом бархате и придвинул стул поближе, чтобы посмотреть, как начинается шахматная партия. Его лицо было изуродовано, исковеркано знакомыми следами оспы.

— Ваше величество, — сказал он с акцентом, который Тэтчер распознал как испанский или французский, — я надеюсь многому научиться, наблюдая за вашей игрой.

Яков проигнорировал этого человека. Он облизал пальцы и выдвинул вперед пешку.

— Мне любопытно, что за игрок султан. Смелый? Безрассудный? Осторожный?

Тэтчер сказал:

— Я часто чувствовал, что он предвидел мои ошибки и помогал мне быстрее их совершить.

Доктор столкнулся со сложностью, знакомой шпионам: ему было трудно расставить приоритеты в том, что касалось вранья. Проверить короля на предмет религии, огородить от истины, заключающейся в том, что его царство (и царство, которое он надеялся унаследовать и найти богатым) было постыдно бедным по сравнению с султанским, похвалить короля за новый опыт игры в шахматы с шахматистом султана, одновременно превознеся его за то, что он был лучшим игроком, чем султан или его врач?..

— Это же не «епископ» в вашей стране? — спросил король, и Тэтчер расслышал в его словах давно знакомый вызов.

— Англия была моей страной. А теперь Шотландия, ваше величество.

Король раздраженно отмахнулся от этих слов.

— Не надо об этом сейчас, дружище. Как турки называют эту фигуру?

— «Боевой слон». Хотя я встречал людей, которые путешествовали по арабским пустыням, и там она известна как «верблюд».

— Замечательно. И все же они двигаются как «епископ»?

— Да, верно, они могут только подниматься или спускаться — по диагонали.

— А ваши «всадники»? Они вооружены изогнутыми клинками, как сарацины?