Король на краю света - читать онлайн книгу. Автор: Артур Филлипс cтр.№ 20

— Да. Сесил готов сотрудничать, может быть, даже убежден. Но он такой неопытный.

— Он не является идеалом английской силы и коварства.

— Он сразу догадался о вашем участии, сэр.

— Конечно. Следовало ожидать. Это заставляет его чувствовать, что он в курсе дела. Я не обеспокоен.

— Он был уязвлен, узнав, насколько сильным остается сопротивление Якову. И что он не может угадать остальных. В конце концов, он согласился. Католик Яков не приедет в Лондон.

— Надеюсь, так и случится, независимо от того, согласен мистер Сесил или нет. Люди сейчас принимают меры на всякий случай. Яков обнаружит, что дорога в Лондон непроходима, если ты подашь нам знак, Джефф. Так или иначе, ты хорошо поработал: Сесил знает. Он знает, что мы знаем. Он принимает неизбежное. И он примет любой ответ, который мы найдем. Итак, вопрос: это довольно сложная головоломка… как ты собираешься ее решить?

— Я думал об использовании актеров. Поэты за столом Якова, беседующие о возвышенных вещах. Комедианты, каждый вечер исполняющие перед ним пьесы о его страхах и мечтах. Представление о ведьмах могло бы подтолкнуть его к откровенности. Я соберу труппу из дюжины шпионов за день. Красивые и свободные от предрассудков юноши могли бы получить определенный доступ либо к нему, либо к легату папы римского, либо к испанскому послу.

Бил улыбнулся, и Джефф почувствовал себя до неловкости довольным беззаботным весельем старика. Он ел курицу Роберта Била и его виноград, пил его вино, и они говорили о том, как украдкой выведать самую сокровенную тайну хитрого Якова-Шотландца.

— Это напомнило мне, что ты мог бы кое о чем предупредить своих друзей-актеров.

Старик повел Джеффа обратно в кабинет, где принялся быстро перебирать бумаги в хитроумно соединенных шкафах со скрытыми панелями. Он нашел нужную страницу в пещере внутри одной из бумажных гор. Откашлялся и провозгласил торжественным тоном, словно выражая почтение третьей профессии Джеффа, после шпорных дел мастера и шпиона:

— «Прискорбно, что лондонские комедианты высмеивают короля и народ этой страны в своей пьесе; и желательно, чтобы эту проблему как можно скорее устранили, пока король и страна не пришли в ярость». — Роберт Бил взглянул на реакцию публики. — Это прислали совету. От Николсона .

Да, далеко все зашло… Жители Лондона больше не могли смеяться над шотландцами на сцене. И англичанин, занявший место рядом с Яковом, ясно дал понять, что говорит от его имени. Требование было исполнено: Лондон уже пытался угодить шотландскому королю.

— Ты когда-нибудь видел, что это был за «Эдуард III»? — спросил Бил.

— Я участвовал в той постановке, сэр.

— Ха! А как насчет «Короля Артура», которого Слуги лорда-камергера ставили в «Глобусе»? Там шотландцы строят козни ради английского трона, потому что у короля Англии нет наследников.

Беллок видел эту пьесу на сцене. Конечно, намек был отнюдь не тонкий. Беллок смеялся вместе со всем Лондоном, когда Фрэнсис Кобб в роли дряхлого короля Страны пиктов вразвалку пересек сцену. На гербе у него была взбесившаяся белка, а монолог он произнес, изо всех сил изображая шотландский акцент — пообещал устроить «вихрь мучительства и палачества». В компании испанского монаха он размахивал знаменем с французским крестом и римскими ключами, украшенными шотландским чертополохом, после чего, устремив на толпу насмешливый взгляд, произносил:

Отсюда и письмо Николсона, в котором он жаловался на то, как шотландцев изображали на лондонской театральной сцене. Короля Якова VI заботило, что англичане думают о его соотечественниках. Король Яков VI хотел покончить с шотландскими королями, которые напыщенно, амбициозно и грубо строили козни, чтобы занять английский престол.

Пока что любые обсуждения завтрашнего дня были под запретом. По мере того как давление грядущего становилось почти невыносимым, разум, стремясь не обращать на него внимания, бегал кругами в лихорадочном темпе, и это изнуряло. Вот уже несколько лет все соразмеряли разговоры, если не мысли, с идеей, что будущее всегда будет выглядеть точно так же, как настоящее, и неустанно превозносили вежливость, позабыв о чувстве меры. То, о чем любой человек размышлял в потаенных глубинах души, все больше расходилось с тем, что он говорил в компании. Однако «завтра» неизменно наступает, и теперь джентльмены в Уайтхолле, стремясь успокоить Якова, запрещали оскорбительные представления. Якова следовало баловать, а не высмеивать и поучать, и при этом оставалось противозаконным даже думать о том, что у Англии когда-либо будет иной правитель, кроме Елизаветы.

Каким-то образом все сложилось так, что после стольких лет резни и огня католики могли просто посадить своего человека на английский трон без единой стычки. Никакой Армады, никакого смертоубийства, просто шотландец-католик войдет в Уайтхолл. И хлынет кровь.

Бил пожевал виноградину, поморщился, некоторое время погонял ее вокруг больного зуба, а потом кончиком языка вытолкал половину на салфетку. Он попробовал еще одну ягоду, забыл прожевать ее с более здоровой стороны рта — если таковая существовала, — и ее постигла та же участь.

— Яков убьет нас всех. Я полагаю, он не прикончит Сесила, но тех из нас, кто участвовал в той истории? Если он католик, нам всем будет проще сразу набить карманы камнями и войти в реку.

В снах Джеффа король Шотландии — крупный мужчина, похожий на шотландца, которого он однажды встретил в таверне; этакий варвар, скорый помахать кулаками. (Хотя образ никоим образом не соответствовал тому, что Уолсингем сообщил королеве Елизавете и Роберту Билу и что Бил, в свою очередь, пересказал Беллоку: Яков VI был хилым, подверженным немощи; он поддавался влиянию любого собеседника и опасался ведьм и гоблинов; в бороде у него вечно виднелись крошки от сегодняшнего ужина, а на рубахе — пятна от вчерашнего; он чувствовал себя удобно только верхом, потому что ходил неуклюже, покалеченный страхом еще внутри утробы Марии, когда какой-то тан угрожал ей клинком.)

Но в снах Джеффа Яков VI — персона царственная, недоступная восприятию почти любого шпиона. Яков проверяет свои двери, прикрывает замочные скважины, бросает монету через всю комнату, чтобы обмануть тех, кто его подслушивает, заставить их сделать неосторожный шаг и сообщить о своем местоположении. Он зашторивает окна, заглядывает под кровать, протыкает шпалеры клинком или копьем. И наконец король Яков, публичный протестант, одобренный кальвинистскими проповедниками, чтобы произвести впечатление на всю Англию и ее жителей, которые на все глядят сквозь пальцы, достает свои папистские игрушки и реликвии из запертого ящика. Итальянский торговец мессами, бормочущий на латыни, спускается с насеста под потолком, и они вместе крестятся и кланяются серебряной дарохранительнице с гравировкой, исповедуются друг другу, возлагают запятнанные кровью хлебцы на язык. Ритуал требует все большей близости: сплетенные тела, кровь Христа, кровь двух мужчин, гвозди Истинного Креста, постоянно растущие волосы святой Агнессы в количестве шести штук.