– Сама знаю, как играть плохого следователя, – в тон ему ответила Ева.
Это было убогое и жалкое здание – времянка, кое-как собранная после Городских войн из обломков и строительного мусора и вовсе не предназначавшаяся для долгой эксплуатации. Серые бетонные стены, почерневшие от времени и непогоды, были исчерчены безобразными граффити и безграмотно написанными непристойностями.
Они вошли в тесный холодный подъезд и поднялись по заржавленной железной лестнице на третий этаж. Повсюду гуляло гулкое эхо. Эхом отдавались их шаги на ступенях, уличные шумы, звуки, просачивающиеся из-за стен и дверей, мимо которых они проходили.
Вот только первое весеннее тепло так и не проникло сюда, не разогнало застоявшийся холод.
Бакстер занял позицию у дверей и постучал. Из-за двери раздавались звонкие детские голоса и характерные звуки субботних мультфильмов. На Еву эти мультяшки нагоняли страх, но обычные дети им азартно сопереживали и визжали от восторга. Она этого не понимала.
Кто только выдумывает подобные вещи?
Тонкий девчоночий голосок так отчетливо позвал маму, словно дверь в квартиру была бумажной.
Щелкнули замки, дверь, открываясь, заскрипела и проскребла по полу.
Когда-то она была хорошенькой, подумала Ева, впервые глядя на Сьюзен Кастер. Она еще могла бы стать хорошенькой, обеспечь ей кто-нибудь приличное питание, разумный сон и отсутствие стрессов. Но поскольку ничего подобного будущее ей не сулило, Еве пришлось признать, что дни, когда Сьюзен Кастер могла считаться хорошенькой, давно миновали.
Она выглядела измученной, бледной, слишком худой, как будто под кожей у нее не было мяса. Тусклые безжизненные волосы были зачесаны назад, усталое лицо казалось беззащитным. Рядом с ней стоял большеглазый мальчик.
– Детектив Бакстер.
– Миссис Кастер. Привет, Тодд! – Бакстер улыбнулся и сделал вид, что стреляет в мальчика нацеленным на него пальцем.
– Мы смотрим мультики.
– Я так и понял. Привет, Мэйзи.
Девочка была на год или два старше брата. У нее было нежное хорошенькое личико. Такое же, как, наверное, когда-то было у их матери. Она наградила Бакстера благодарной улыбкой.
– Простите. – Сьюзен нервно поправила волосы и, опустив руку, обняла сына за плечи. – Мы сегодня немного не в форме. Я как раз… мыла посуду после завтрака, мне надо везти детей на тренировку. А что… у вас есть… Это не может подождать?
– Боюсь, что не может, миссис Кастер. – Ева оттеснила Бакстера в сторону и чуть ли не кожей почувствовала, как он недовольно нахмурился. – Нам многое нужно выяснить, и это необходимо сделать в управлении.
– В управлении? Но…
– Мне очень жаль, миссис Кастер. – Голос Бакстера был мягок и нежен, как сбитые сливки. – Это мой лейтенант. Поскольку мы не сумели закрыть дело вашего мужа должным образом в отведенные сроки, лейтенант Даллас настаивает на некоторых процедурных вопросах.
– В управлении, – строго добавила Ева.
– Но мои дети… Я не…
– Лейтенант, прошу вас, – вмешался Бакстер и придвинулся ближе к Сьюзен. – Я могу договориться, чтобы ваших детей отвезли на тренировку, или вы можете взять их с собой, а мы позаботимся, чтобы за ними присмотрели, пока мы не закончим наше дело. Выбирайте, что вы предпочитаете.
– Я не знаю. Я…
– Я не могу пропустить тренировку. – Позабыв о мультфильмах, Мэйзи запрыгала на месте. – Я просто не могу! Мама, ну пожалуйста!
– Давайте я организую для вас транспорт, – предложил Бакстер. – И подыщу пару офицеров, чтоб присмотрели за ними. А когда мы со всем покончим, обязательно доставим вас на стадион. Вы согласны, лейтенант?
Ева лишь пожала плечами, сделав вид, что ей безразлично.
– Только давайте побыстрее. Вы уже вбухали в это дело столько времени и ресурсов департамента… Я подожду снаружи.
– Вы нас извините, – донеслись до Евы слова Бакстера, пока она шла к выходу. – Лейтенант у нас такая формалистка, всегда настаивает на соблюдении процедуры. Я постараюсь, чтобы мы закруглились поскорее.
Оказавшись на улице, Ева связалась по телефону с Пибоди:
– Доложи обстановку.
– Купаюсь в похабщине. Я понятия не имела, что на свете есть столько устройств для проникновения в разные отверстия. Многие продаются в богатой комплектации и в подарочной упаковке. Можно выбрать любой комплект по цене до сорока долларов плюс пирсинг прямо на месте.
– Выгодная сделка, – заметила Ева.
– По правде говоря, довольно соблазнительно. Макнаб с ума сойдет от восторга. Но поскольку я при исполнении…
– Хорошо, что ты об этом вспомнила. Продолжай в том же духе, Пибоди, а не то я устрою тебе совершенно бесплатный пирсинг, когда вернешься в управление.
– У нас тут есть продавщица, которая узнала Сьюзен Кастер, – торопливо вставила Пибоди. – Сразу ее «срисовала». Она сказала, что запомнила, потому что она – в смысле Сьюзен – выглядела так, будто совсем сошла с катушек. Она купила несколько вещей, совпадающих с найденными на месте у Эндерса. Продавщица не захотела проверять, сейчас она флиртует с Трухартом.
– Трухарт флиртует с продавщицей из секс-шопа? – изумилась Ева. – Что Бакстер сотворил с бедным мальчиком?
– Нет-нет, – захихикала Пибоди, – это продавщица с ним флиртует. Трухарт стал весь малиновый, но ему идет, и нам это сыграло на руку. – Пибоди улыбнулась во весь экран. – Он такой хорошенький. В общем, она проверила и сейчас выдаст нам копии товарных чеков. Но Сьюзен не покупала здесь бархатные путы. Хотела купить, спрашивала о них, но весь запас был распродан. Бархатные путы часто покупают, мы это выяснили еще при первичном опросе.
– Проверьте другие магазины поблизости в том же районе. И если ты все же вернешься в управление с пирсингом, постарайся, чтобы он был не на видных местах.
– Да ну тебя, – начала было Пибоди, но тут Ева отключила связь.
Когда Сьюзен Кастер доставили в управление, Ева отвела ее в комнату для допросов и оставила там минут на пятнадцать, пока сама наблюдала за ней сквозь прозрачное с одной стороны стекло.
– Она в ужасе, – заметил Бакстер.
– Вот и хорошо. Я думаю, это много времени не займет, мы ее быстро расколем. Ты войди первым, принеси извинения за вредного лейтенанта. – Ева оглянулась на подошедшую Миру.
– Она выглядит измученной. Обглоданной. – Доктор Мира подошла поближе к стеклу. Ее лицо было совершенно бесстрастно. – Чувство вины может стать мощным оружием против нее. Еще одно слабое место – ее дети. Больше всего она будет бояться вас, – обратилась Мира к Еве. – Знающая свое дело, опытная, властная женщина – все, чем она не является. Символ власти. Я подозреваю, что именно символом власти была для нее Ава Эндерс. Сьюзен Кастер привыкла к насилию, оно ее не слишком сильно испугает, равно как и угрозы, направленные против нее лично, к ним она тоже привыкла. Кроме того она привыкла к изоляции, к беспомощному состоянию. Поэтому ее с легкостью можно соблазнить предложением дружбы, сочувствия, понимания, помощи. Единственное достижение в ее жизни – это дети. Ради них она может пожертвовать многим.