Чингисхан. Завоеватель мира - читать онлайн книгу. Автор: Лео де Хартог cтр.№ 19

Монголы часто устраивали массовую резню жителей, потому что их численность в большинстве случаев превосходила их собственную. Поэтому они любой ценой должны были избегать всякой угрозы с тыла. Прежде чем напасть на кераитов, Чингисхан покорил тайджиутов и татар, чтобы те не нанесли ему предательского удара сзади. Позже в Китае и в султанате Хорезм, находясь в отдалении от базы, он также не мог допустить, чтобы выжившие люди восстали против него. Горожане, узнававшие о приближении монгольской армии и предлагавшие сдаться без сопротивления в надежде на пощаду, все равно не избегали резни. Монголы, которые ввиду своей относительно малой численности могли оставлять позади только очень небольшие отряды, предполагали, что даже в городах, сдавшихся без боя, впоследствии может вспыхнуть восстание.

Джованни дель Плано Карпини описал, как монголы пересекали широкие реки: они клали свою одежду и другое имущество в кожаные непромокаемые мешки. Мешки туго перевязывались. Сверху на них помещали седло, и наездник садился верхом. Лошадей вводили в воду, и один или несколько пловцов вели их на другую сторону. Наездники, сидящие на мешках, могли держаться за хвост плывущей лошади или переправляться при помощи одного или двух весел ^[305]. У Марко Поло есть почти идентичное описание переправы через реку.

Скорость передвижения монгольской армии была поразительной для того времени. Расстояние в 700 километров она могла преодолеть за две недели, а в случае необходимости 300 километров за три дня ^[306]. В критическом положении монголы могли идти в течение десяти суток, не делая остановок для приготовления пищи ^[307].

Перед началом кампании Чингисхан старался собрать как можно больше информации о политической и военной ситуации во вражеских землях, в основном это делалось при помощи шпионов. Мы можем предположить, что монголы отличались наблюдательностью и чувством направления, прекрасной ориентировкой, иначе невозможно представить их передвижения на огромные расстояния без карт ^[308]. В задачи специальных подразделений входило вести армию и располагать лагеря ^[309]. Многочисленные конницы, участвующие в основных кампаниях, не могли передвигаться без заранее разработанного плана. Очевидно, что всем крупным кампаниям предшествовало составление плана.

Как только монгольская армия приступала к выполнению плана, по которому крылья действующих войск должны располагаться в сотнях миль друг от друга, она должна была строго придерживаться установленного порядка ^[310]. За ходом сражения следили ординарцы, сигналы подавались при помощи флагов или трубы ^[311].

Важным источником дохода армии было огромное количество военной добычи. Она же составляла (на раннем этапе, разумеется) большую часть дохода монгольского государства ^[312].

Ввиду того что охота играла важную роль в жизни монголов, правила ее проведения были прописаны в Ясе ^[313]. Охота была не просто способом добывания пищи и ярким общественным событием, она была также репетицией военных действий. Облава могла длиться от одного до трех месяцев. В это время можно было проводить военные маневры, практиковаться в использовании оружия, поддержании дисциплины и учиться преодолевать трудности. Поскольку в охоте было задействовано большое количество туменов, можно было считать ее военным учением. Тогда становится понятно, почему в Ясе были прописаны правила охоты. За их нарушение или пренебрежение полагалось серьезное наказание, иногда даже казнь ^[314]. Чингисхан назначил своего старшего сына, Джучи, ответственным за проведение охоты ^[315].

Начало зимы было наилучшим временем для масштабных охот. Приказы заранее направлялись войскам, которые должны были быть в ней заняты. Родственникам Чингисхана требовалось присутствовать в обязательном порядке. Местность, где должна была происходить облава, заранее разведывалась, чтобы установить число животных, обитающих на ней. Военные отряды, принимающие участие в охоте, развертывались вокруг района облавы, площадь которого иногда достигала нескольких тысяч квадратных километров. Каждому военачальнику выделялся сектор командования, в свою очередь части сектора распределялись среди военачальников более низкого ранга. Каждый отряд отправлял своих загонщиков, как будто на военную операцию: разведчиков вперед, следом основную силу с левыми и правыми флангами. Как только войска смыкались, образовывался практически идеальный круг. С каждого военачальника и командующего был спрос, если животные убегали. Проводилось дознание с целью определить виновных, которых строго наказывали, иногда даже казнили ^[316].

Войска не начинали окружения до прибытия императорской процессии с Чингисханом, членами его семьи, женами и наложницами. Процессия останавливалась в заранее определенном месте, откуда можно было обозревать облаву. Императорской семье преподносили еду и напитки. После этого огромный живой круг начинал сужаться, чтобы загнать животных в кольцо периметром приблизительно 15 километров, после чего веревки с привязанными к ним кусками войлока натягивались между различными отрядами. Чингисхан постоянно получал информацию о ходе облавы.

Персидский историк Джувейни, посетивший такую охоту, дает волнующее описание поведения животных, оказавшихся в кольце окружения:

«Кольцо наполнилось криками и тревогой каждой жертвы, ревом и смятением самых разных свирепых животных; все мысли о том, что назначенный час, «когда дикие животные соберутся вместе», настал; наконец-то львы породнились с ослами, гиены подружились с лисами, волки стали лучшими друзьями зайцев» ^[317].

Открытие охоты было привилегией Чингисхана, а позднее его наследников. Никому не разрешалось убивать животных до того, как это сделает правитель. После Чингисхана охотились члены его семьи. Затем наступала очередь командующих и их подчиненных в соответствии с рангом. Резня животных длилась в течение многих дней. Наконец группа стариков подходила к Чингисхану, чтобы просить его сохранить жизни тех животных, которые еще не были убиты. Эту просьбу удовлетворяли, и выжившим животным разрешалось убежать. Количество добычи подсчитывалось, и каждый охотник получал свою долю.