Тед послал «хвост».
Взвившись, Эмилия рванула по тропинке на прогалине, затем нырнула в сторону и пошла петлять меж деревьев и кустов. Ослабевшие в больнице ноги горели огнем, но как было остановиться? Вперед, бежать, сбросить погоню! Только оторвавшись, она позволила себе опереться руками о колени и перевести дух. Сомнений не осталось: если Тед даже побегать одну не отпустил – солгал! – то и в остальном глупо надеяться на правду.
Эмилия достала из кармана визитку, полученную от беременной в больнице. На лицевой стороне был только номер телефона.
Ответили после первого же гудка.
– Беги дальше до поляны, – тут же невозмутимо начал женский голос. – Дальше по тропе к ближайшей деревне. Буду ждать в отдельной комнате в пабе «Старый дом».
Эмилия было хотела ответить, но в трубке уже звучали короткие гудки. Номер же автоматически стерся из журнала звонков.
Глава 30
Бруно, Аундл, Нортгемптоншир
Бруно перечитал свой комментарий в текстовом окошке «ReadWell».
@Cominius: Кто-нибудь из вас возвращался в прошлую жизнь отомстить всем, кто ее разрушил? Я один хочу заставить виновников заплатить? Или вы тоже готовы на это? А Отголоски в голове – вас они преследуют? Или набросились только на меня, как на самого слабого?
Он занес палец над кнопкой «отправить», но заколебался: комментарий будет сродни разорвавшейся бомбе. Пожалуй, нет – и он буква за буквой стер сообщение.
Кто мог знать, что неожиданным побочным эффектом от убийства окажется неуемная тяга к вредной пище? Тело, видимо, требовало назад углеводы, сожженные в адреналиновом раже. Бруно, как под гипнозом, манило на масляный чад забегаловок, туда, где с еды ручьями стекает жир. Немереный налог на нездоровую пищу душил такие заведения одно за другим, так что нужно было знать места. Бруно же повезло найти в пригороде кафе для дальнобойщиков в стиле гангстерских тридцатых и уж там-то обрести все, чего душа требовала. За две недели он приходил сюда уже в третий раз – сразу после того, как отнимал жизнь.
Следом за юристами в списке шли двое подчиненных жены, обвинившие ее в домогательствах. Облили грязью в страхе за свою шкуру – так считал Бруно. Голословной ложью вбили клин между ним и Луи. Одного он единственным ударом молотка прикончил в гараже, второго – тремя резкими, на пороге квартиры.
Сегодня же на заре Бруно вычеркнул из списка предпоследнее имя – Джексон Дэвис, регбист, заснявший Зои с любовником в беспилотной корпоративной машине. С каждого просмотра на порносайте, куда он загрузил запись, ему капал процент, – а просмотров и лайков там была тьма. Оплошность Зои принесла ему по меньшей мере несколько тысяч фунтов.
Бруно отыскал его адрес еще до вступления в проект, вместе с адресами О’Салливана и Графа. Планировал так же съездить к нему и воззвать к совести: как же это так, мать его сына теперь будет объектом вожделения интернет-рукоблудов? Попросил бы удалить видео… Но Луи решил головоломку, и Бруно получил билет в новую жизнь. Пошло обучение, операции, а после уже стало наплевать, есть ли вообще у Дэвиса совесть.
Еще затемно Бруно проник к нему на участок и швырнул камень в заднее окно дома. Как только растерянный Дэвис вышел на шум, он выскочил из тени и вышиб регбисту мозги тем же злополучным молотком, а следом, как и остальным, вдавил в глазницы по фунту.
По пути в Аундл на уме крутилось всякое. Как, например, из вдовца и любящего родителя можно стать хладнокровным убийцей? Зверь, наверное, давно спал в душе, ожидая своего часа; что же его разбудило? Измена Зои, затем потеря дома, сына? Или нынешнему хаосу виной имплант, нечувствительность к боли да скачущие гормоны?
После операции Бруно с жадностью разбирал по косточкам вживленные тайны, особенно рапорты о человеческих ликвидациях – либо по указке сверху, либо за деньги. До чего просто высшие чины учиняли кровавую баню во имя пиара или общественных целей! Тысячи людей отдали жизни ни за грош – даже у Бруно цель и то была благороднее. Этим он себя и успокаивал. Пятеро из списка получили по заслугам.
Осталось шестое имя, последнее.
Хорошо прогревшись под душем, он бросил в стирку окровавленную одежду и отправился поглощать плотный английский завтрак. Тут же пришла на ум забегаловка в Лас-Вегасе, где они с Зои как-то заказали по такой огромной стопке блинов, что с трудом прикончили треть.
Весь медовый месяц они колесили по Америке. Взяли напрокат старомодный внедорожник и проехали от Лос-Анджелеса до Сан-Франциско через Лас-Вегас, Большой каньон и Йосемитский заповедник. Поездка мечты, и этим все сказано. В первые годы брака, до появления на свет Луи, они с Зои вообще минимум трижды в год выбирались за границу.
Новомодное на то время обследование еще загодя показало, что ребенок с большой долей вероятности родится аутистом. Зои колебалась, но в итоге они решили рожать. Особых трудностей диагноз Луи не доставлял где-то лет до двух. Сначала пришлось забыть про самолеты – шум двигателей и вибрация приводили сына в страшное волнение. Отпали гостиницы – незнакомых номеров он тоже боялся и начинал без конца колотить себя по затылку. Музыка в бассейнах и ресторанах вообще ввергала его в истерику.
Путь за границу отныне был закрыт. Время от времени семья брала напрокат дом на колесах и втроем пускалась в поездку по Британским островам. Плевать, куда, главное вместе, – так думал Бруно. Только вот иной раз трудно было не заметить, с какой тоской жена глядела на плывущие в окне сельские пейзажи. Бруно боялся, что Зои не разделяет его счастья.
Вскоре жену повысили, и денег в семье заметно прибавилось, что позволило Бруно уволиться и посвящать Луи круглые сутки. Удивляло, что домой Зои будто и не стремилась, но Бруно решил смолчать, чтобы не навлечь скандал. На деле же – тогда еще не понял – на трещинки в браке он просто закрывал глаза. Много ли их было?
Бруно собрал толстым ломтем белого хлеба остатки еды и сдвинул вилку с ножом на край тарелки. Официантка подошла долить в кружку чай. В этот момент он достал из кармана купленный утром незарегистрированный телефон и лишний раз проверил самое опасное: геолокацию и куки-файлы с почтой – все по-прежнему было отключено. Затем через местный вай-фай вышел в Сеть. Интересовал его сейчас всего один сайт.
Женский Отголосок с южноафриканским акцентом сообщил ему, как обойти пароль, и спустя минуту заветный сайт предстал перед глазами. Бруно тут же переключился на внутренние камеры. Одна, вторая, третья… и вот, есть!
Луи сидел за кухонным столом в своем блоке и мешал ингредиенты в миске. При виде сына, с которым Бруно не виделся полгода, сердце больно сжалось. С довольным лицом Луи бок о бок с воспитателем выложил на противень колбаски из теста и – сам, без указки! – расплющил одну за другой деревянной ложкой. Затем опытным движением поставил противень в духовку.
На душе разлилась радостная горечь. Радостная – потому что сын научился чему-то новому, а горечь – потому что научил его не отец. Луи рос без него.