– Уберите эту дрянь с моей башни и уничтожьте её; я не желаю оставлять почву для слухов. Подавайте старухе Дэлин свой отчёт, Эшкрофт, и не забудьте упомянуть, что мы навели порядок у себя на заднем дворе.
11
После зала совета Шэй сообщил Фионе, что желает переехать в центральную часть замка.
Солдат помог ему перенести вещи.
Дверь в его новые покои была приоткрыта – он толкнул её и оказался в почти такой же комнате, что и раньше, только больше; к стене прислонился толстый винный шкаф под гранёным стеклом, а окна выходили на башню совета и ведущую к ней крытую галерею. На сквозняке занавески раздувались, как паруса брига, готового не то отправиться в путь, не то войти в гавань.
– Входите, лорд Эшкрофт, я принесла вам подарок на новоселье.
– Бриэль?
Она сидела на диване в самом тёмном углу гостиной с бутылкой вина в руке.
Шэй сказал:
– Что ж, это очень неожиданно…
– Зачем? Зачем вы приехали? Почему вы просто не покончили с собой, когда королева отстранила вас от дел?
– Что?.. Вы пьяны…
– Да, пьяна. – Она отсалютовала ему наполовину пустой бутылкой. – А что мне ещё остаётся? Они отобрали вашу жизнь, а вы приехали и сделали то же самое со мной. Но, тсс, слушайте… – Она качнулась вперёд; ноги были скрещены. – Вы не только мне всё испоганили, Эшкрофт. Вам тоже конец, понимаете? Потому что в чём там заключалась ваша миссия – обеспечить постройку башни? «Проект астрономической стоимости» и всё такое? Ну так вот, теперь об этом можете забыть. Нам конец, обоим.
«Что я упустил?» – На его лбу выступил холодный пот.
– О чём вы говорите?
– Я допустила ошибку, ясно? Я ошиблась в расчётах. С таким диаметром фундамента мы ни за что не достигнем шестистa метров. Чёрт, да она и с текущей-то высотой простоит не больше трёх месяцев. Рухнет. Слышите меня? Рухнет.
– Говорите потише.
На негнущихся ногах он подошёл к двери – в коридоре было пусто – и закрыл её.
– Что произошло, Бриэль?
– Я так хотела получить эту работу. – Она прикрыла рот тыльной стороной ладони. – Старый подонок поставил жёсткие сроки, и я не перепроверила расчёты. Я ошиблась!
– Чёрт возьми, говорите тише. Пожалуйста.
– Нет, я хочу, чтобы все знали. Я устала пытаться это скрыть. Пусть все знают! Патрик, Циан, Лена, Фиона, вся их чёртова шайка! Пусть знают. Бриэль, главный инженер, запорола свои расчёты!
Постепенно начало приходить понимание.
– Пожалуйста, Бриэль. Давайте поговорим. Можно как-то исправить ситуацию?
– Нельзя. Он уже приказал списать устройства. Всё кончено.
С закрытой дверью занавески вяло повисли, словно говоря: «Вот и всё, ты не справился и теперь можешь забыть о Красном холме».
«Не справился».
Затем королевой был отдан приказ
Отправить слугу на границу.
Слуга оказался не шибко умен
И жизни там быстро лишился.
Он избежал покушения едва-едва, – но предпоследняя строчка четверостишья срифмована была правильно.
Дворняга щёлкнула в воздухе челюстями.
– Я так сильно хотела эту работу. – Бриэль опустила голову. – Ничего никогда сильно не желайте, Эшкрофт. Я думала, что, может быть – может быть – я так даже смогу попасть в столицу. На Красный холм.
Шэй оглядел комнату, выщербленные каменные блоки, занавески.
– Я вас хорошо понимаю.
Он подошёл к винному шкафу. Открыл его. Вынул два бокала.
– Хотите выпить?
Часть II
Противник
1
Молот поднимался и падал аритмичным пульсом, как старческое сердце, пропуская удар всякий раз, когда зубило, по которому он ударял, входило в устройство ещё на дюйм. И всякий раз половинки оболочки расходились всё дальше, розовое свечение, которое сочилось из расширяющейся щели, становилось всё гуще, и человек в защитной маске подавался назад.
– Ты ведь понимаешь, что это опасно, – сказал Шэй. – Эта штуковина может схлопнуться.
Бриэль, не мигая, смотрела перед собой:
– Теперь я вижу, почему ты называешь их «тюльпанами». Потому что они распускаются, да?
«Распускаются, точно, – подумал он. – Для них времена года меняются, а мы застряли здесь, в этой осени».
Ветер поднялся и взъерошил крону старого разросшегося дуба, швырнув пригоршню листьев на ряды устройств дракири у его подножия. «Мы ведь тоже бросаем землю на гробы, только наши не сужаются на концах». «Тюльпаны» стояли вертикально, прицелившись в небо. Мужчина с молотом и зубилом был человеком, две застывшие рядом с ним фигуры – дракири. Шэй уже научился отличать их по чуть вытянутому телосложению, чересчур расслабленной позе. «Вы не найдёте на стройке ни одного из наших», – говорила Лена, но, похоже, следить за тем, как демонтируются устройства, было совсем другое дело.
Странная троица – и множество точно таких же были разбросаны по полю среди яйцеобразных устройств.
– Всё равно что присутствовать на массовых похоронах, – сказал Шэй.
– Стало быть, хочешь произнести речь?
– Как-то не вовремя у тебя появилось чувство юмора, Бриэль. Сколько осталось времени до того, как она рухнет? – «Она, и то, что осталось от моей жизни».
Гигантская башня сейчас казалась миражом, пастельно-серым и водянистым, маячившим за полями.
– Что, ты уже и дни разучился считать? – спросила она. – Я давно тебя не видела… Когда ты в последний раз выходил из своих новых покоев?
Шэй пожал плечами:
– Наверное, неделю назад. Не знаю. – Он взглянул на неё. – Подожди секунду… ты меня осуждаешь, что ли? Как будто ты сама не пьёшь.
– Я пью ровно столько, сколько нужно, чтобы сохранить рассудок.
– Так, может быть, моему рассудку нужна большая доза.
«Тюльпан» издал громкий треск, заставив стайку чёрных птиц разлететься с ветвей дуба, а мужчину с молотом – вздрогнуть и отшатнуться. Зубило осталось вонзённым в щель, как нож в рану.
Один из дракири сказал что-то успокаивающим тоном.
– Ты знаешь, что внутри? – спросила Бриэль.
– Нет. Десять лет назад мы не умели их разбирать.
– Что же вы делали?
– Хоронили их. – Его мысли метнулись к комнате с измазанными сажей стенами, но на этот раз они там не остались: он вспомнил подвал под люком из палисандра, и память отозвалась тупой болью, словно кто-то ковырнул струп на ране. Он помотал головой. – Не понимаю, почему дракири не участвуют в демонтировании.