Наследие проклятой королевы - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Осипов cтр.№ 9

Тем временем Линда остановилась перед разодетой в красно-белый костюм девушкой, дождалась, пока та не встанет на колено, и передала щит. Когда щитоноска опустилась, наступила очередь пухленькой Линды припасть на колено и ждать, покуда оппонентка не развернётся и не направится к колеснице Клэр. Так прошла своеобразная смена пажеского караула, и теперь принявшая сторона будет выполнять функцию провожатых к месту почивания.

— Что они делают? — снова спросил Андрей.

Я поборол желание почесать в затылке и приступил к ответу.

— Ритуал пришёл из походных традиций, когда комендантша военного лагеря назначала па́жиньку, па́жицу, паже́ссу… в общем, девушку-пажа, которая укажет место, отведённое для размещения знатной ры́царши, прибывшей по зову королевы. Знаешь, это как лоцман, который сопровождает корабли к месту швартовки мимо мелей и рифов. А сейчас так принято встречать госпожу, вернувшуюся после длительного странствия или впервые посетившую усадьбу, как в случае с Клэр.

— А эта тётка, кто она? — кивнул в сторону встречающих, уточнил товарищ.

— Не знаю, но, скорее всего, управляющая имением, — тихо отозвался я.

Лейтенант угукнул в знак понимания.

После щитоносцев наступила очередь девушки с подушечкой, на которой, как выяснилось, лежала связка золотых и серебряных ключей на стальном кольце, совсем как в сказке про Буратино, разве что число ключей соответствовало количеству рыцарских благодетелей как пожелание и напоминание от жителей обители. Всего их было девять: смелость, справедливость, милосердие, щедрость, верность, благородство, надежда, сила, скромность. Юная графиня, преисполненная пафосом и эмоциями под самую завязку, звякнула ключами, подвесив их рядом с «последней надеждой».

На этом ритуал завершился, и началась неофициальная часть.

— Легко ли стелилась пред вами дорога, моя госпожа? — любезно осведомилась грузная женщина.

Клэр ответила лёгким кивком, что далось ей непросто, ибо девушка еле-еле сдерживала эмоции.

— Замечательно, — произнесла она и добавила: — Встаньте, я представлю своих спутников. Это леди Ребекка да Лидия да Мосс — моя наставница.

Женщина тяжело поднялась с земли и сделала небольшой поклон, адресованный Ребекке; та ответила тем же.

— Лукреция да Бэль, Перст Магистрата, — продолжила представлять присутствующих Клэр, обозначив право записной городской ведьмы зачитывать по бумажке официальные решения своей гильдии, но не более того.

Волшебница важно поклонилась, выпрямившись раньше, чем управляющая ответила на приветствие. А затем пришла наша очередь.

— Господа Юрий да Наталия и Андрэй да Глюш, халума́ри, эсквайры.

Грузная женщина, не переставая улыбаться, смерила всех цепким взглядом, пробежавшись им по вышитым на дублетах гербам: вставший на задние лапы заяц и взявший в передние факел — у меня, и ворон с восьмёркой в виде нимба над головой — у товарища. Для Средних веков это очень важно, и если с гербом Ребекки она знакома хотя бы по справочникам и свиткам, кои регулярно обновляются, то мы были в диковинку.

Я легонько толкнул лейтенанта локтем в бок и изобразил в воздухе при помощи своего берета несколько кренделей, выполнив куртуазный поклон. Андрей поглядел на меня и попытался построить то же самое, но получилось столь коряво, что лучше бы вовсе не делал. Мы с ним занимались, но, как видно, занятия не пошли впрок.

— Радость посетила наш дом: халума́ри настолько же желанные гости, насколько редкие! — расплескалась в приторно-добрых словах управляющая и застыла с протянутой ладонью, ожидая, что ей подадут в ответ руку, позволив прикоснуться губами. Да, меня тоже в первый раз покоробило оттого, что в этом мире не мужики лобзают даму, а наоборот, но потом решил относиться к этому с иронией и юмором. Ну, а после, возможно, вообще, займусь борьбой за равноправие, как феминистки на Земле. На Реверсе это правильнее назвать маскули́ст, но слишком уж неказисто звучит, да и не подходит по внешнему признаку к местным субтильным мужичкам.

В итоге руку я не протянул, а сложил пальцы в знаке Небесной Пары и сделал медленный кивок. Вполне нейтральный ответ, в случае если дан какой-то обет, типа молчания, безбрачия или же просто скромности. А вот Андрей застыл, как истукан, косясь на меня в ожидании подсказки.

Управляющая слегка улыбнулась и выпрямилась. Затем назвала свои имя, чин и должность.

— Доми́нга да Касто́дия, эсквайра, мажордоме́сса, к вашим услугам.

Я снова кивнул. Больше никого не представили: Средневековье, со своими сословными правилами — оно такое, в нём за людей считают только равных или более знатных. Я коротко глянул на Катарину, а та понуро опустила голову: ведь ей сейчас отведена роль бессловесного инструмента. И пусть она не рабыня, а телохранительница, но всё едино неровня графине. Храмовнице наверняка было обидно, ведь, пройди она инициацию, могла бы быть на равных с волшебницей в местной табели о рангах и чинах. Тогда бы её звали не Катарина да Мариа да Ша́на-ун, а Катарина да Мариа да Ша́на-фъел, то есть верная Ша́не, преданная богине. Святые воины всегда посвящаются бессмертной деве.

— Катюша, — тихо произнёс я, когда управляющая снова рассыпалась в комплиментах перед своей юной госпожой, увлекая ту к свите, чтоб рассказать, кто есть кто.

— Катюша, — снова позвал я, так как в первый раз девушка не откликнулась, уставившись застывшим взглядом себе под ноги.

— Что? — встрепенулась она, когда я легонько коснулся её локтя. И это, между прочим, не укрылось от Доми́нги да Касто́дия. Грузная женщина даже не улыбнулась, она всего лишь остановила свой цепкий взгляд чуть дольше обычного, словно ничего предосудительного в связи с телохранительницей не имелось, мол, заурядный служебный роман, который не принято афишировать, но размочаливать шекспировскую трагедию на ровном месте тоже никто не будет.

— А мужчины-храмовники существуют? — спросил я, чтоб отвлечь девушку от горьких дум.

— Ты о чём?

— Да просто интересно.

Катарина медленно кивнула и пояснила:

— На самом деле орден не столь един, как кажется. Есть цитадели войны, есть цитадели мира, есть мужские и женские монастыри. И в каждыим из них свои уставы, — медленно проговорила девушка, снова опустив глаза.

«Ка́ждыим»… В русском языке нет аналога такой обобщающей формы прилагательного, да и в земном испанском тоже. Здесь же можно сказать «каждые» — это много кого-то мужского пола. «Ка́ждыя» (в дореволюционном русском подобная форма тоже имелась) — это много женского. А «ка́ждыи» — сугубо местное изобретение, когда в наличии смешанная группа. Естественно, это лишь грубая адаптация перевода.

— Я хочу знать, добавляют ли им к человеческой душе звериную.

Храмовница повела головой из стороны в сторону.