— Могу. Ты возложил на меня тот грех, и теперь я требую компенсации.
— Так не…
— Мне все равно, Дэнни. Все равно. Твои законы и доводы для меня — пустой звук. Я заблудший человек, но не в этом случае. Все решится здесь и сейчас, и за это стоит побороться. Твой Бог разберется со мной в следующей жизни, если захочет, но в этой я сделаю все возможное, чтобы спасти свое единственное доброе дело.
— Ты не сможешь…
— Смогу.
— Я не скажу.
— Скажешь.
Глава сорок девятая
Джерри: «Ну ладно, я хотел бы извиниться от своего имени и имени нашей радиостанции за мой срыв. Это было… ну, мы все испытываем стресс и… я любил эту машину. Только что мне сообщили, что у нас на линии сержант О’Брайан из полицейского участка Клондолкина
[89]».
Сержант О’Брайан: «Да, Джерри, здравствуйте. Я ваш давний слушатель, но звоню в первый раз. Мы с ребятами большие фанаты вашей станции, она звучит у нас постоянно».
Джерри: «Что ж, спасибо, сержант».
Сержант О’Брайан: «Мы знаем, что вы там, на Набережных, находитесь в самом центре вот этого всего, и ваше состояние нам очень понятно».
Джерри: «Да, да, это так».
Сержант О’Брайан: «Не переживайте ни о чем, пожалуйста, и забудьте о тех гадостях, которые вы говорили о полиции на протяжении долгих лет».
Джерри: «Хмм, спасибо, но…»
Сержант О’Брайан: «Мы уже облачились в защитное снаряжение, грузимся в фургон и скоро прибудем к вам на помощь».
Джерри: «Ого, вот это да… Не знаю, что и сказать…»
Сержант О’Брайан: «Никаких проблем. Но для начала поставьте, пожалуйста, новую песню Адель». (Смех, отключение связи.)
Джерри: «Вот ты сво…»
— Мистер Мэлони… — позвал детектив Уилсон.
Человек, сидевший по другую сторону стола в комнате для допросов, взглянул на него так, словно внезапно очнулся ото сна. Уилсон допрашивал его почти час, но не добился ничего вразумительного, кроме утверждений о том, что Хартиган и их общий адвокат Маркус Пенроуз были живы и здоровы, когда Мэлони их покинул, и что он не видел поблизости никаких подозрительных пакетов. Делать какие-либо выводы было пока рано, но Дженис из Технического бюро сообщила, что взрыв, скорее всего, произошел в доме. После проведения анализа обломков, изъятых с места происшествия, они надеются определить его источник.
Уилсон повторил вопрос:
— Я спросил, вы когда-нибудь встречались с Банни Макгэрри?
— Разумеется, нет, раз я еще жив, не так ли?
— А могу я узнать, какая информация, которой вы располагаете, заставляет вас думать, будто мистер Макгэрри является главным подозреваемым?
— А что, разве нет?
— Нет, я…
— Как это характерно! Крейг Блейк мертв. Джон Бэйлор мертв. Маркус Пенроуз и мой добрый друг Джером Хартиган только что погибли ужасной смертью на глазах у всего мира, и, если бы не чудо, я бы тоже был мертв! И после этого вас волнует только одно: как я узнал имя человека, пытающегося меня прикончить? Я вас правильно понимаю?
Уилсон опустил взгляд в свои записи, чтобы немного успокоиться. Допрашивать мистера Мэлони было чудовищно сложно. Им пришлось едва ли не арестовать его, чтобы заставить дать показания, и даже тогда он согласился говорить лишь в присутствии своего шофера под предлогом, что в заговор против него может быть вовлечена вся «Гарда Шихана». Уилсон был бы рад признать Мэлони сумасшедшим параноиком и отпустить восвояси, если бы только что его не пытались убить.
Уилсон посмотрел на водителя, сидевшего позади своего босса, и уже не в первый раз изумился тому, что этот человек, похоже, находил ситуацию забавной. Мужчина сидел в небрежной позе, слегка развалясь на стуле, — словно в приемной у врача, а не в комнате для допросов. Звонить адвокату Мэлони отказался, сославшись на то, что единственного, кому он доверял, только что взорвали.
— Вы знаете, в чем проблема этой страны? — спросил вдруг Мэлони.
Уилсона так и подмывало попросить вернуться к теме разговора, но потом он вспомнил, как детектив-инспектор Джимми Стюарт — его старший наставник — сказал во время одной из теперь уже регулярных бесед: «Всегда позволяй гражданам свободно говорить, потому что часто они рассказывают больше, чем хотели бы сами».
— Нет, — ответил Уилсон. — И что не так с этой страной?
Мэлони вытянул вперед коротенький пухлый палец.
— Ненависть к амбициозным людям — вот что. Стоит только взяться за какое-нибудь сложное дело, как всякие бездельники начинают тебя презрительно обсуждать. Ничто не раздражает их больше, чем чужие амбиции. А ведь весь этот мир строился теми, кто не боялся авантюр!
— Значит, «Жаворонок» был авантюрой?
С точки зрения ведения допроса Уилсон не должен был задавать этот вопрос. Но он его задал, и, надо признать, лишь потому, что Мэлони — несмотря на ситуацию, в которой оказался, — очень ему не нравился. День и без того выдался хуже некуда. Мало того что его родной город разносили вандалы и на глазах Уилсона взорвался дом, так еще и постоянно повторяемые намеки Мэлони на бездарность полиции действовали ему на нервы.
Лицо Мэлони задергалось, словно быстро перебирая разные выражения отвращения. Он начал что-то раздраженно говорить, но затем остановился и резко встал, позволив стулу упасть за его спиной.
— Я вижу, мы закончили. Будьте уверены, детектив Уилсон, я сообщу вашему начальству о своем недовольстве стилем вашей работы.
— Очень жаль это слышать. Но я обязан еще раз заявить для протокола, что мы настоятельно рекомендуем разрешить нам предоставить вам охрану, поскольку…
— Я вас умоляю! Да я не доверю ирландской полиции охранять даже моего хомяка! Сегодня же вечером я намерен покинуть эту богом забытую страну. Пока линчевателям позволено свободно бродить по улицам, я нигде здесь не буду в безопасности.
— Я должен проинформировать…
— Не утруждайте себя.
Когда Мэлони повернулся, чтобы уйти, Уилсон заметил, что водитель достал из кармана куртки телефон и кивнул в его сторону.
— Ах да, — сказал Мэлони. — Во время одного из последних наших разговоров бедняга Джером сообщил мне, что сильно беспокоится, поскольку в течение последних нескольких дней кто-то постоянно за ним следит. Во время моего визита к Джерому в начале недели мой шофер, мистер Котзи, заметил, что какой-то человек возле его дома ведет себя подозрительно. На всякий случай он сделал снимок…
Телохранитель нажал на пару кнопок и несколько раз прокрутил экран своего телефона, прежде чем встать, перегнуться через стол и показать его Уилсону.