Искусство кройки и житья. История искусства в газете, 1994–2019 - читать онлайн книгу. Автор: Кира Долинина cтр.№ 21

Надо сказать, что только визуальным рядом здесь обойтись было бы невозможно. Даже самые что ни на есть яркие и красноречивые свидетельства жизни и деятельности Александра I, собранные вместе, вряд ли составят рассказ, который легко будет «прочитать» неспециалисту. А эрмитажная экспозиция предлагает не столько «избранное», сколько краткое «собрание сочинений» – список выставленных портретов, батальных сцен, оружия, документов, костюмов, гравюр, монет, медалей и всего прочего составляет 1077 номеров. Соавтором выставки выступил Государственный архив Российской Федерации, а свои вещи предоставили еще девятнадцать государственных музеев и архивов и три частных коллекционера из Петербурга, Лондона и Нью-Йорка. Вся эта масса предметов хоть и предназначена для рассматривания, но по-настоящему играет только в сочетании с каталогом. Каталог этой выставки – один из редких примеров соединения научной, познавательной и каталогизаторской функций. Лучшие авторы (Сергей Мироненко, Виктор Файбисович), серьезный, без заигрываний и без снижения научного уровня тон, публикации прежде неизвестных материалов, подробный каталог экспонатов – все это работает на выставку сейчас и будет работать долго после ее закрытия. В своем приветственном слове к каталогу директор Эрмитажа Михаил Пиотровский пишет, что надеется, что эта выставка «будет воспринята не только как исторический рассказ, но и как доброе дело памяти». Желание переставить акценты, заданные Пушкиным, не скрывает в своей статье и директор Государственного архива РФ Сергей Мироненко. То, что они задумали, явно удалось – новый рассказ о «плешивом щеголе» оказался куда интереснее, чем все предыдущие его биографии.

11 декабря 1999

Эрмитаж открыл империю

Выставка «Под знаком орла. Стиль ампир», Государственный Эрмитаж

Вообще-то, никакого дня рождения у Эрмитажа нет. Есть год – 1764‐й, когда Екатерина Великая начала собирать свой собственный «Эрмитаж», ставший позднее общедоступным музеем. День рождения музею выдумали недавно и разместили его между днями святой Екатерины (отсылка к императрице-основательнице) и святого Георгия (самый парадный зал Зимнего дворца – Георгиевский). На эти даты назначаются разнообразные отчеты, к ним приурочиваются выставки и церемонии получения наград и даров и даже выпадает день рождения директора музея Михаила Пиотровского.

Нынешняя юбилейная выставка посвящена стилю, рожденному имперскими амбициями бывшего революционера Бонапарта. Этот стиль захватил и плененные, и победившие императора страны. Ампир – это платья с высокой талией, мелкоузорчатые ткани, полосатые восточные шали, увлечение Египтом, жардиньерки, римская военная атрибутика. Считается, что empire во Франции и ампир в России различаются характером. Что французский стиль более парадный, придворный, воистину имперский, потому что и страна, его породившая, была в тот момент первой Империей. В России же французская мода смягчилась, обрусела, одомашнилась, приобрела легкий нижегородский акцент и более подходит к описанию балов и летних чаепитий в доме каких-нибудь Лариных, чем к парадам Александра I.

Выставка в Главном штабе во многом следует именно этой традиции восприятия ампира. Иначе и быть не могло – это продиктовано вещами. В Россию попало множество военных трофеев и предметов, принадлежавших семье императрицы Жозефины, – то есть вещей, имеющих непосредственное отношение к фигуре Наполеона. Отсюда – воинственность и амбициозность французского стиля. В русской части собрания все больше мебель да фарфор, бронзовые побрякушки и стекло. Вот вам и бытовизм.

Однако не все так просто: и те и другие вещи порой сделаны по единым лекалам (французским сборникам орнаментов), военные атрибуты обеих империй восходят к Риму. Наполеона, конечно, чаще изображали в лавровом венке, но и Александр ненамного отставал от великого соперника, да и стиль в обоих вариантах равно слегка лубочный. Но главное, что примиряет французский ампир и русский классицизм, а также нарушает обычную витринную унылость подобных перегруженных декоративно-прикладным искусством выставок, это сам Главный штаб. Его построил Карл Росси – может, и не лучший, но уж точно главный архитектор петербургского классицизма. В апартаментах министра иностранных дел Российской империи, где и разместилась выставка, сохранились подлинные интерьеры Росси – на поверку оказавшиеся едва ли не лучшим экспонатом.

Никакая другая выставка не могла бы более полно отразить сегодняшнюю идеологию музея. Во-первых, ею открыли очередные новые залы нового музейного здания. Во-вторых, вынули массу вещей из запасников. В-третьих, обыграли имперские амбиции самого музея самым подходящим для этого образом – имперским стилем. Читай: музей очень большой, но будет еще больше; музей и так не обойти за день, но у него еще есть много, что стоит показать; музей чтит свое имперское прошлое и играет с ним. Что, может быть, и старомодно, но в сегодняшней России явно востребовано больше, чем революционные демарши.

22 февраля 2002

Николаю I повезло с женой и музеем

150 лет назад открылся Новый Эрмитаж

Эта дата означает, что номинально существующий с 1764 года Эрмитаж отпраздновал еще и свое 150-летие как публичного музея. Торжества начались с шествия детей, ведомых директором музея Михаилом Пиотровским вверх по главной лестнице Нового Эрмитажа. Директор был очень серьезен и явно получал от этого общества большее удовольствие, чем от обычного протокольного события. Действительно, разве может встреча с Сергеем Ястржембским, которая состоялась у господина Пиотровского всего за час до вернисажа, сравниться с «домашним» праздником?

Дети были маленькие и одеты тематически – в костюмы, связанные с Новым Эрмитажем. Беломраморные ангелочки, дама с полотна ван Дейка, «Флора» Рембрандта, девочка – античная ваза, девочка – нумизматическая витрина… Дети шли уверенно и явно хорошо знали этот свой Новый Эрмитаж. Вот только знали ли они, что этим музеем и этим праздником они обязаны одному из самых нелюбимых народом императоров – Николаю I?

Вообще-то Николаю Павловичу не везло почти во всем, кроме разве что выбора любимой и любящей жены. Чего стоят восстание дворян при восшествии на престол, чумные бунты, холера, поражение в Крымской войне, перепортившие столько крови Пушкин, Чаадаев или охальник маркиз де Кюстин. Но идею построить рядом со своим дворцом не «дом уединения», как это сделала его бабка Екатерина Великая, а большой общедоступный музей следует признать безусловной удачей императора.

Здесь все удивительно сошлось. Выбор архитектора – питавший страсть ко всему немецкому Николай I пригласил модного Лео фон Кленце, построившего чуть ли не весь королевский Мюнхен. Идеология музея – Новый Эрмитаж стал одним из первых в ряду историко-художественных музеев, почти на век определивших позитивистскую культуру музейной Европы. Отменная коллекция – еще предки Николая Павловича, и в первую очередь Екатерина II, накупили для Эрмитажа немало ценнейших коллекций и отдельных шедевров.

Занявшись собственным музеем, Николай внес в собрание Романовых значительные изменения. Во-первых, он, конечно, закупил новое: среди важнейших приобретений – полотна Тициана, Мурильо, Сурбарана. Во-вторых, приказал перенести в Эрмитаж работы русских художников – Брюллова, Александра Иванова, Айвазовского (все они позднее составили основу для Русского музея). В-третьих, заказал на камнерезных фабриках массу предметов из полудрагоценных камней, которые должны были украсить экспозицию. В-четвертых, приказал рассортировать эрмитажное собрание по важности хранимого и четвертую (низшую) категорию продать. Кое-что из тогда проданного Эрмитажу пришлось потом покупать заново – так, николаевские эксперты не распознали ценности полотен Шардена, Ластмана, Натуара, тогда же продали створки большой картины Луки Лейденского.