Мятежный Петербург. Сто лет бунтов, восстаний и революций в городском фольклоре - читать онлайн книгу. Автор: Наум Синдаловский cтр.№ 10

Милорадович был любимым учеником Суворова и мечтал после смерти лежать рядом с ним. В этом смысле судьба оказалась благосклонной к нему. Похоронили Милорадовича в Духовской церкви Александро-Невской лавры. В 1936 году церковь закрыли и передали организации «Ленпродовощ». Но некоторые захоронения удалось спасти. Так, прах Милорадовича вместе с напольной плитой с его могилы перенесли в Благовещенскую церковь, тем самым невольно исполнив прижизненную мечту Милорадовича. Теперь он лежит рядом с Суворовым.

В заключение этого сюжета скажем, что буквально за две недели до восстания на Сенатской площади Милорадович посетил гадалку Кирхгоф, которая предрекла ему скорую смерть.

И ещё. В контексте нашего повествования важно отметить одно важное обстоятельство. Если не считать злодейски убитых во время дворцовых переворотов Петра III и Павла I, Михаил Андреевич Милорадович стал первой жертвой русского террора.

Восстание декабристов жестоко подавили. Во время следствия декабристы держались достойно и не отступились от своих принципов. Осталась легенда, будто во время допросов одному из руководителей восстания — то ли Никите Муравьёву, то ли Николаю Бестужеву — царь, лично проводивший следствие, предложил свободу, от которой декабрист отказался, протестуя против того, чтобы карали или миловали по беззаконной прихоти одного человека.

Казнь руководителей восстания на Сенатской площади состоялась 13 июля 1826 года — это первое в России исполнение смертных приговоров после 1774 года, когда в Москве на Болотной площади казнили Пугачёва. С тех пор смертную казнь отменили. Исчезла и профессия палачей. По слухам, для исполнения приговора над декабристами их привезли из Финляндии. Но и они проявили полную неопытность и «неумение устраивать виселицы». Как мы знаем, трое из повешенных — Рылеев, Каховский и Муравьёв-Апостол — сорвались и были повешены повторно. Передавали, что начальник Генерального штаба генерал-фельдмаршал И. И. Дибич получил приказ Николая I, повелевавший после казни руководителей восстания провести всех осуждённых декабристов мимо тел повешенных. Но даже Дибич растерялся, «получив этот дикий приказ», который так и остался невыполненным.

Сохранилось несколько легенд о том, как Николай I узнал о совершении казни. По одной из них, его разбудили рано утром и вручили письмо военного генерал-губернатора Петербурга о том, что «всё кончилось». По другой — доклад об исполнении смертного приговора застал его во время утренней прогулки по Царскосельскому парку. Николай нервно ходил вдоль берега пруда и, чтобы успокоиться, кидал в воду платок. Сопровождавшая царя собака бросалась в воду и возвращала его владельцу. Так повторялось несколько раз, пока появившийся слуга не шепнул императору что-то на ухо. Николай, не дослушав, быстро пошёл ко дворцу.

Известно и другое предание, пересказанное Александром Дюма в романе «Учитель фехтования». Согласно ему, на следующий день, узнав, что у трёх из пяти приговорённых к казни декабристов оборвались верёвки, Николай I укоризненно сказал: «Почему не послали сказать мне об этом? Мне не подобает быть более суровым, чем Бог». Даже если эту легенду придумал сам писатель, то можно не сомневаться, что после выхода в свет романа легенда начала свою самостоятельную жизнь. В неё верили. Неслучайно в первом русском переводе романа, вышедшем в 1925 году, этот эпизод полностью отсутствует. Он так «дискредитировал» власть, что даже большевики, боясь опасных аналогий и ассоциаций, не рискнули его воспроизвести.

Спустя несколько дней после казни Николай I посетил Морской кадетский корпус. Как рассказывает предание, проходя по коридору, император едва сохранил спокойствие, когда увидел в одной из оконных ниш миниатюрную виселицу с пятью повешенными мышами.

Воспоминания о событиях на Сенатской площади преследовали Николая даже в Зимнем дворце. После того как генерала С. Г. Волконского осудили на 20 лет каторги и вечную ссылку, его портрет работы Доу, первоначально предназначенный для Галереи полководцев 1812 года в Зимнем дворце, будто бы был извлечён из рамы и долгие годы пылился в одном из чердачных закутков. Вместо портрета зиял чёрный квадрат. Если верить городскому фольклору, император боялся заходить в Галерею, ему чудилось, что из зияющего квадрата на него смотрят глаза прославленного генерала.

Император Николай I

В Петербурге вспоминали страшное предзнаменование, случившееся за год до восстания. Мария Раевская однажды на балу задела горящую свечу. Вспыхнуло бальное платье. Сразу после бала отец заявил, что она выйдет замуж за Сергея Волконского. Мария подчинилась, а через год случилось восстание. Волконского осудили, сослали в Сибирь, и она отправилась следом за мужем.

Избежать мучительных воспоминаний о первом дне царствования Николаю не удавалось. По городу распространилась эпиграмма:

Так или иначе, пятерых руководителей восстания казнили, а оставшиеся в живых ожидали отправки в места отбывания наказания, продолжая находиться в казематах Петропавловской крепости. К середине 1826 года узников было так много, что в крепости, по воспоминаниям Д. Завалишина, «иссяк запас замков, которыми замыкали кандалы». В ближайшее воскресенье тюремщиков отправили на мелочный рынок, и те, не разобравшись, закупили, как рассказывает легенда, замки для девичьих заветных шкатулок. На латунных вставках этих миниатюрных замочков были выгравированы всякие популярные в то время среди городских мещанок пожелания. Так, Завалишин на замке своих кандалов прочитал: «Кого люблю — тому дарю». А Николаю Бестужеву досталось: «Люби меня, как я тебя». Декабристы увидели в этих непритязательных текстах символические формулы их с Николаем I «взаимной любви».

Сохранилась ещё одна характерная легенда. Одного из сторожей Петропавловской крепости отправили на рынок за продуктами для заключённых. В том числе была заказана корзина яблок. Сторож приценился и, по обычаю, начал торговаться: «Что-то дорожишься ты очень, купец хороший. Не для себя ведь покупаю». — «Для кого же?» — деловито поинтересовался торговец. «Для тех, что в крепости посажены». — «А коли так, бери, милый человек, даром», — сказал он и насыпал корзину яблок с верхом.

В конце 1920-х годов на Каменном острове погиб своеобразный памятник, связанный с декабристами, — дача известного либерала адмирала Николая Семёновича Мордвинова, единственного из членов Верховного уголовного суда, который в 1826 году отказался подписать смертный приговор декабристам. По преданию, на этой даче бывал Пушкин и часто собирались декабристы.

Обелиск на месте предполагаемого захоронения на Голодае