– Что? – Моё лицо вытягивается.
– Не бери в голову. Так мальчишечьи забавы. Помяли друг друга немного и разошлись в разные стороны. Ему не нравится, когда кто-то другой прав, – криво улыбается Карл.
– Боже мой, почему вам, мужчинам, всегда и всё нужно решать силой? Не умнее будет использовать мозги? – фыркаю, качая головой.
– Ты имеешь в виду вышибить их? – смеётся Карл.
– Я имею в виду способность думать ими, купить и прочитать много книг, чтобы вести дебаты ртом, а не кулаками. И я уверена, что суть и предмет спора не во мне. Это было бы глупо. Тогда в чём? Что вы не поделили? – недовольно спрашиваю.
– Это наше нормальное состояние. Нам нравится друг друга доводить. Так тянется с детства. Мы всегда соперничали, и продолжаем это делать. Только Лазарь всегда был хладнокровнее меня. Он убил своего отца, а я не смог.
– Прекрати. Он не убивал их…
– Кто знает, – передёргивает плечами Карл и останавливается у ворот роскошного особняка.
– Я прошу тебя больше таких догадок не строить. Пожалуйста. – Бросаю на него умоляющий взгляд.
– Хорошо, но это только потому, что ты такая красивая и добрая.
Закатываю глаза от его слов, а Карл смеётся.
Нас пропускают через ворота, и перед глазами раскидывается очередное дорогое и изысканное поместье.
– Итак, что у нас в программке на этот вечер? Куда мы приехали? – интересуюсь я.
– Вечеринка у мэра. Нас всегда приглашают, потому что мы работаем сообща. Не знаю, что за повод сегодня. Мэру разве нужен повод, чтобы закатить вечеринку? Не знаю, но вроде бы у него кто-то родился или умер, я не особо запоминал суть. Я здесь, чтобы поужинать бесплатно.
Смеюсь и качаю головой от его слов.
– Карл. Неужели, сам мэр пригласил вас?
– Ты ещё президента не видела, но обещаю, что возьму тебя с собой на встречу с ним. – Он подмигивает мне и выходит из машины. Охрана сразу же окружает нас. Карл помогает мне выйти из машины, и я оглядываюсь.
– То есть здесь собрались сливки общества, – замечаю я.
– Прокисшие. Да, именно они.
– Я волнуюсь. Никогда не была на подобных приёмах. Боже, я видела английского мэра только по телевизору и на страницах журналов. Не думала, что ваши кровавые связи ведут так высоко, – шепчу, прижимаясь к Карлу, пока мы проходим внутрь.
– И высоко, и глубоко, Винни. Мы везде. Ты не найдёшь ни одного места в мире, где нет таких, как мы. Поэтому с нами лучше дружить, потому что мы всегда выигрываем. Мы самое живучее вероисповедание и самое жестокое, – приглушённо отвечает Карл.
Мы оказываемся в огромном холле, где полно людей. Все они ходят туда-сюда, перемещаясь из зала в зал. Смеются, когда встречают знакомых. И это похоже на то, что можно увидеть по телевизору в репортажах со светских мероприятий о том, как живут богатые и знаменитые. Бриллианты, роскошные наряды и банкеты. Но это всё не моё. Я чувствую себя лишней в гонке по выяснению того, у кого украшения дороже. Это так низменно.
– По расписанию у нас банкет и концерт классической музыки с ариями из опер, – сообщает Карл, пробегаясь взглядом по программке.
– А повод-то есть?
– Какая разница? Главное, бесплатно.
– Боже, Карл, – хохочу, ударяя его по плечу, и он улыбается.
– Надо брать всё, что дают. Так что мы здесь за этим.
– Почему я тебе не верю? Вряд ли ты потратил бы время на то, чтобы поесть на халяву, – журю его.
– Ладно, я показываю товар лицом. Довольна, Винни?
– Товар?
– Себя. То есть я приехал сюда с целью убедить мэра в том, что наша семья ещё поддерживает его, и он может рассчитывать на нашу помощь. Я сегодня здесь, как представитель нашей семьи, потому что отец не смог приехать. Обычно он этой ерундой страдает. Ему нравится говорить о политике и спорить, в какие годы был расцвет, как пала власть, и какое огромное влияние имеет телевидение на умы молодёжи. Любит пофилософствовать, а здесь, среди таких же маразматиков, он чувствует себя королём.
– Ты не самого высокого мнения о своём отце, да? – усмехаюсь я.
– А какого я должен быть мнения о нём? Он ублюдок, каких ещё поискать надо. Но он мой отец и мой Босс, так что когда-нибудь я буду танцевать на его могиле…
– Карл, нельзя так говорить, – с ужасом шепчу.
– Мне можно. Я его знаю получше тебя, и всё то, что ты видела, Винни, пыль, которую он научился пускать в глаза. Он не так хорош, как, в принципе, и каждый человек. Самое грязное – это бельё, которое мы носим. А чтобы добраться до него, нужно сначала убедить человека раздеться. И не каждый соглашается на это, потому что знает, как только его бельё будет выставлено на обозрение, то весь лоск превратится в самое неприятное воспоминание и отвращение. Понимаешь, о чём я говорю? – Карл подхватывает с подноса два бокала шампанского и протягивает один мне.
– Да. Думаю, да. Ты прав. К сожалению, мы всегда хотим казаться лучше, чем есть. Особенно перед незнакомыми людьми, чтобы они никогда не догадались, кто мы такие на самом деле, ведь тогда они узнают наши слабые стороны и впоследствии будут бить по ним, – кивая, делаю глоток шампанского.
– Я не видел тебя чуть больше недели, а кажется, что прошёл год, Винни. Ты изменилась. Мне нравится это. Безумно. Ты и раньше была умной женщиной, а теперь стала поистине бесценной. Секс когда-нибудь надоедает, и приходит время разговоров. Но не все могут говорить, некоторые должны только сосать.
– Карл, – кривлюсь я. – Вот вроде бы комплимент сделал, а настолько грязно, что проще взорвать всё, чтобы не думать об уборке.
Он смеётся, откидывая голову назад, а затем возвращает на меня игривый взгляд.
– Погоди взрывать, я ещё даже не обнажился перед тобой. Потом можешь, я не вынесу отказа и готов буду умирать.
– Дурак, – смеюсь, пихая его ладонью в грудь. Карл улыбается, делая глоток шампанского.
– Ты, правда, вульгарный. Очень вульгарный! И ты со мной флиртуешь, – добавляю с улыбкой.
– Чёрт, ты только это заметила, Винни? Я с того самого момента, как увидел тебя, это делаю. Теряю хватку, раз столько остроумных ответов впустую. – Мы снова смеёмся.
– Вообще-то, я заметила это сразу, так уж и быть, признаюсь. Но порядочная женщина никогда не покажет своей заинтересованности в мужчине, пока он не сделает что-то невероятное ради неё. Мама меня так учила.
– Подкинь пару идей, потому что боюсь, отрубленные пальцы тебя не впечатлят.
– Гадость, Карл.
– Винни, – он ловит меня за руку и притягивает ближе к себе. – А если серьёзно? Есть то, о чём ты мечтаешь?
– Хм, поймать работорговца. Можешь его голову принести? Я буду не против. Только чур, не показывай мне её. Я тебе на слово поверю.